Арахна (СИ)

Теперь Дима очень осторожно исследовал местность. Сначала заглядывал в сарай, а затем светил фонариком. В скотных постройках также валялись кости, но уже от разных животных и так же, как и в птичнике, они были обглоданы. Я продолжала закрывать в сараи ворота, где-то подпирала доской, а где-то всовывала в петли ветки. Мне все меньше и меньше нравилось это место, в голове всплывали американские фильмы ужасов. Представлялось, что сейчас из дома выйдет мужик с бензопилой, а из-за дерева покажется соломенное чучело с вилами или топором наперевес. Надо меньше смотреть ужастиков на ночь.

Глава 20 Плохая идея

Тамаре надоело бродить из одной постройки в другую и она направилась к заброшенному дому.

— Тамара, вы, куда это собрались? — поинтересовалась я

— Гляну в доме, может чего ценного есть, — ответила она, толкая дверь от себя.

— Вы хотите чужим поживиться? — удивилась я.

— А чего добру пропадать то, — удивилась она и еще сильней стала давить на дверь, которая не хотела открываться.

— Ну да, — я была обескуражена ее поведением, при таких деньжищах лезть в заброшку за непонятным добром, ну такое себе.

Она продолжала упрямо выбивать бедром дверь. Оно было либо заперто изнутри, либо его чем-то подперли, а может быть и то и другое одновременно. Но наша мадам не из робкого десятка и сдаваться не собиралась, а продолжала с упорством выламывать дверь. Оно не выдержало натиска и открылось, лучше бы этого не происходило. Дверь действительно подперли изнутри табуреткой.

Мы зашли с ней в дом, везде валялись человеческие кости, тщательно обглоданные и уже белые от времени. На полу грудой лежали какие-то тряпки. Тамара носком туфли подпиннула их. Судя по разодранному платью, кости принадлежали одному человеку — женщине. Тамара поморщилась при виде костей, ну да они не особо располагали к экскурсии.

— Пойдем отсюда, — сказала я.

— Ну, что ты. Она может, умерла сама и её крысы обглодали или животное какое-то домашнее. Слышала, что кошки голодные могут своих мертвых хозяев пожевать, — пожала она плечами.

— Полностью сожрать и обглодать кости? — не поверила я.

— Наверно, я этот вопрос не уточняла, — она как-то беспечно махнула рукой.

— А я слышала поговорку, что любопытство сгубило кошку, — парировала я.

— Я хочу посмотреть, — она сердито глянула на меня.

Дом представлял собой обычную избу пятистенок с большой кухней и отдельной комнатой. Посередине стояла массивная печь, которой не только отапливали помещение, но и готовили на ней еду. Если не обращать внимания на кости, то тут было весьма уютно: буфет с посудой, старенький круглый холодильник, всевозможные кухонные шкафчики, большой стол с лавкой и табуретками, занавески в клеточку на окнах. Естественно небольшой слой на этом всем и запах затхлости и выли в воздухе.

Тамара открывала все ящики и шкафы, залезла в банки с крупой. Мне кажется, что не нужна ей была добыча, это просто какой-то странный способ вспомнить молодость, а может какой-то фетиш.

— Ничего интересного нет, — сказала она с досадой.

— Ну да, тут же подпольные миллионеры жили, — хохотнула я.

Она открыла дверь в соседнюю комнату. Там стоял массивный шифоньер, старинный комод с резными ручками, большая деревянная кровать и детская люлька. Именно она привлекла ее внимание, и она отправилась посмотреть, что там или кто там лежит.

— Маринка, смотри, тут младенчик, — позвала она меня.

У меня побежали те самые предательские мурашки по спине, зашевелились волосы на затылке. Какой к черту младенчик в заброшенном доме с подпертой изнутри дверью.

— И он кажется еще живой, вон дышит, — улыбалась она.

— Отойди от него сейчас же, — в два прыжка оказалась около нее.

В люльке действительно лежал симпатичный младенчик, который был накрыт вышитым одеяльцем. Оно колыхалось и казалось, что он дышал. Он открыл глазки, вытащил маленькую пухленькую ручку из-под одеяла. Его губы растянулись в улыбке. Он помахал нам ручкой и сказал: «Агу».

— Смотри, какой он хорошенький, — наклонилась к нему Тамара.

— Мозги есть? Сколько месяцев помещение пустует? Он тут, чем питался? По всей кухне кости человеческие разбросаны. Пошли скорей отсюда, пока его настоящая мамка не вылезла откуда-нибудь, — я потянула мадам за руку.

Тут младенец заплакал так жалостливо и душещипательно, что Тамара кинулась к нему без раздумий.

— Марина, ну ты чего? Это же младенчик, — она потянула к нему руки, — Иди сюда мой хороший, мой маленький.

Он снова улыбнулся и ощерился в свои, сколько там не знаю, мелких заостренных зубика. Из-под одеялки стали выбираться две маленькие пухленькие ручки и четыре когтистые лапы. Я схватила Тамару за руку и потащила ее к выходу. Младенчик бодро спрыгнул с люльки и рванул за нами, лихо, преодолевая препятствия и сокращая путь через большую кровать.

Тело его было серым, сморщенным и уродливым, словно у древнего старика. Это сильно контрастировала с румяной и пухлой мордочкой. По полу волоклась какая-то кишка напоминающая пуповину (может быть это и была она). Коленные суставы были вывернуты в другую сторону и напоминали ноги кузнечика.