Арасия. Возвращение

С досады Сашка саданул по клавиатуре, откинулся на спинку стула и сунул руку в карман джинсов, чтобы достать простенький смартфон и наушники – подарок спонсоров на новый год. Хотелось исчезнуть из этого мира, хоть как-то отвлечься, например, на музыку любимых «Поэтов осени»1.

– Саша… – раздалось за спиной.

Он невольно обмяк. Злость не улетучилась, но к ней примешалось сожаление. Анну Михайловну Сашка знал, сколько себя помнил. Она была единственным человеком в детском доме, кто всегда относился к нему с добротой и пониманием, а, может, просто с любовью. Роднее у него никого не было, так что про себя он даже звал ее «мама Аня». Обижать пожилую воспитательницу совсем не хотелось, и он повернулся к ней, но глаз не поднял, глядел в пол.

Анна Михайловна, шагнула ближе, развернула соседний стул и опустилась на него. А Сашка продолжал разглядывать старенький линолеум «под паркет». Выслушивать очередные нотации совершенно не хотелось, эмоции после общения с директрисой еще бурлили. Но судя по всему, избежать разговоров не удастся.

– Саша, ну как же так. Опять. Ты же все знаешь…

Угу, знает. Только что с того? Сашка бросил на Анну Михайловну взгляд и отвел его в сторону, делая вид, что внимательно изучает книги на соседнем стеллаже.

– Ольга Матвеевна сказала, ты опять приходил к ней, устроил скандал, – продолжила воспитательница, и Сашка понял, что с самого начала она говорила вовсе не о взломе класса и посиделках за компьютером в неположенное время. И что, пришла защищать эту дуру-директрису, которая ничего не хочет сделать, чтобы хоть что-то узнать о его родителях? Накатила обида уже на маму Аню, защипало в носу. Когда же они все поймут, что плевать ему на все их законы, положения и правила! Не хотите сами что-то делать – так дайте ему! Ведь есть интернет, разные сайты, столько возможностей! Но почему-то нужно ждать какого-то возраста, бла-бла-бла… Пустые отговорки, вот что это! В конце концов, через неделю ему исполнится пятнадцать, он не ребенок, кто бы что там ни думал! И Сашка продолжал сверлить злым взглядом корешки книг Дюма, Сервантеса, Жюля Верна…

– Саш, ты знаешь, я ничего не могу сделать, – участливо промолвила мама Аня.

Сашка не шевелился, игнорируя ее.

– Но, может, это тебя утешит, – терпеливо продолжала воспитательница. – Мне, возможно, не стоит этого делать, но большого вреда я не вижу. Да никакого вреда не вижу, что уж. Так что… считай это ранним подарком на день рождения. Саш, ну посмотри же…

Сашка нехотя повернулся, с вызовом глянул в ее озабоченное лицо. Не верил, что ей, действительно, есть до него дело. Сейчас, после ее слов о директрисе – нет. От этого чувствовал себя особенно одиноко, и дня рождения вовсе не хотелось. И подарков тоже, сейчас они казались подачкой. Единственный подарок, которые его порадует, который исправит все, что случилось – адрес родителей. Ну или какая-то о них информация! Но Сашка знал, что этого не будет. Так зачем это все?

И все же он опустил глаза и увидел небольшой сверток в руках мамы Ани – какая-то старая голубая тряпица…

В груди екнуло, показалось, из открытой форточки потянуло холодком.

Да нет, не может быть…

Сашка глянул вопросительно, боясь надеяться.

– Это вещи, в которых тебя нашли, – улыбнулась воспитательница. – Я сохранила. Они вряд ли тебе помогут найти родных, но… Тут одеяльце, распашонка и еще шнурок с подвеской.

Затопило раскаяньем. Извинения скользнули в рот, но с языка не сорвались, не смогли. Сашка просто посмотрел на маму Аню с теплотой и благодарностью, не зная, что сказать. А, может, просто не умел. А та разворачивала и разглаживала на коленях тряпицы. Небольшое одеяльце, в одном углу вышиты серебряным красивые цветы и какой-то замысловатый герб со стоящим на задних ногах пегасом. Смешную распашонку, длинную, всю в кружевах и оборочках, больше походившую на девчачье платье – такие он видел только в исторических фильмах. И, наконец, протянула ему тонкий кожаный шнурок, на котором болтался кулон из необычного материала, напоминавшего дерево, но с явным серебристым отливом. Круглый, с неровными краями, будто выточенный вручную. Сашка взял его в руку – чуть теплый, словно живой, точно не металл и не пластик. Неужто и впрямь дерево? Впился взглядом в непонятные узоры и знаки. Самый большой, в центре, походил на коряво нарисованный цветок. Вокруг непонятные закорючки-символы. Провел пальцем по чуть шероховатой поверхности. Интересно, что это? Просто сувенир, купленный его родителями на память о каком-то путешествии? Или такой талисман? Или что? Повертел его в руках, изучая, потом поднял глаза.

– Мам Ань, спасибо, – пролепетал он, неожиданно назвав воспитательницу так, как раньше называл только в мыслях. Стушевался и завозился с одеялом, делая вид, что разглядывает необычную вышивку.

Анна Михайловна тихо откашлялась – наверное, запершило в горле, и заговорила, но голос чуть дрожал от сдерживаемых эмоций.