Аравия. Прошлое и настоящее

Отношения Российской империи с Кувейтом имели более широкие перспективы. Правитель Кувейта шейх Мубарак, лишь формально подвластный Турции, был человеком дальновидным. Умело лавировал в отношениях и с турками, и с англичанами. Налаживал связи с Россией. Во взаимотношенях с турками искусно использовал родственные связи своего рода с влиятельными в крае турецкими чиновниками (вице-губернатор Басры Рад-жаб-эфенди и его сын Талиб-паша были женаты на родственницах шейха Мубарака ас-Сабаха). О ловкости, гибкости и коммуникабельности шейха Мубарака говорит хотя бы то, что по представлению турецких властей Басрского вилайета он был награжден орденом и пожалован титулом паши.

В свете притязаний Англии на Кувейт повышенную обеспокоенность вызывала у англичан деятельность русского консула в Багдаде А.Ф. Круглова — «неутомимого интригана», как они его называли. Действовал «пронырливый русский», по их словам, сноровисто. Вошел в доверие к шейху Мубараку, и сделал многое для укрепления в крае симпатий к России. Следует отметить, что именно благодаря усилиям А. Ф. Круглова русский промышленно-торговый капитал шагнул в Кувейт, а оттуда — в Центральную Аравию. А. Круглов буквально бомбордировал российского посла в Константинополе, которому был непосредственно подчинен, депешами, содержавшими предложения по расширению торговых операций России с Кувейтом и Бахрейном. Именно по инициативе А. Круглова Кувейт в марте 1899 г. посетил — для «ознакомления с местным рынком» — русскоподданный купец Ованесов. Вслед за ним в Кувете побывал — для «дальнейшего изучения торговых вопросов» — С.Н. Сыромятников. Согласно донесению генерального консула Англии в Санкт-Петербурге г-на Мичела, целью миссии С. Сыромятникова в Персидский залив (лето 1900 г.) было «ознакомление с торговлей в тамошних портах». Поездка выполнялась по поручению Министерства финансов России и в соответствии с личным распоряжением князя Александра Михайловича. Мнение С. Сыромятникова относительно того, что Кувейт — это перспективный рынок сбыта для отечественных товаров, особенно для керосина, сахара, сукна и ситцев, А. Круглов поддерживал, целиком и полностью. Солидарен был он с С. Сыромятниковым и в том, что именно Кувейт мог бы стать «плацдармом для российского купечества на Аравийском полуострове» и «основным каналом проникновения русских товаров в Северную и Центральную Аравию», включая города Рияд и Хаиль.

Разворачивая «политику дела» в зоне Персидского залива вообще и в Аравии в частности, российское правительство постепенно приходило к мнению о необходимости учреждения там консульских представительств. Потребность России в консульстве в Джидде, к примеру, объяснялась в первую очередь целями и задачами по защите прав и интересов паломников, направлявшихся из России к Святым местам ислама в Мекке и Медине. «Агент наш в Джидде, — отмечал в служебной записке начальник Азиатского департамента МИД Российской империи И.А.Зиновьев, — служил бы, прежде всего, интересам наших паломников». В этом и «проявилось бы достоинство России как державы, насчитывающей немалое число подданных мусульман». Политическую целесообразность открытия консульства в Джидде И. А. Зиновьев видел в «возможности получения через него достаточно полной информации о состоянии дел в исламском мире», равно как и о ситуации в самой Аравии и в прилегающих к Красному морю странах, в том числе о «колонизационной деятельности там европейских держав».

Далеко не такими насыщенными, как с Кувейтом, но не менее интересными были контакты Российской империи с шейхствами так называемого «Жемчужного пояса Аравии» — Бахрейном, Катаром и землями Эш-Шамал (Договорного Омана). Название это дал шейхствам Прибрежной Аравии консул в Багдаде А. Круглов.

Внимание российской дипломатии к Бахрейну определялось ролью и местом этого шейхства в мировой торговле жемчугом. Бахрейнские острова — это всемирно известный в прошлом центр жемчужного промысла. Крупный, дорогой жемчуг поставлялся оттуда и в Россию. Ко времени появления на Бахрейне русских в «жемчужной ловле» там ежесезонно участвовало около 25 тыс. человек и 4 тыс. парусных лодок. Бахрейн жестко контролировался англичанами. Разбором тяжб бахрейнцев занимался английский консульский представитель. В мае 1905 г. англичане издали распоряжение, в соответствии с которым при продаже или залоге своих земель бахрейнцы должны были получать на то разрешение местных английских властей.

Самым загадочным уголком многоликого Аравийского полуострова была для российской дипломатии конца XIX — начала XX века Юго-Восточная Аравия, земли Эш-Шамал (с подачи англичан их называли «Пиратским берегом», а потом — Договорным Оманом). Донесений российских дипломатов о шейхствах Эш-Шамал в Архиве внешней политики Российской империи немного. Контактов с шейхами проживавших там племен у русских в то время практически не было.