Арбалетчики князя Всеслава

Разобравшись с вопросом «кто мы и откуда», перешли к вопросу «какого хрена нас сюда занесло». А такого — разведчики мы. Не шпионы, военные секреты выведывающие, а разведчики торговых путей. Разве не могли, допустим, заподозрить наши вожди-князья, что торговые посредники бессовестно их надувают, кладя себе в мошну львиную долю доходов от торговли нашими товарами? И разве не естественно в таком случае желание разведать пути и торговать самим? Иберам устранение лишних посредников хоть раз во вред? Однозначно нет — им самим выгоднее поменьше переплачивать за чужие товары и подороже продавать свои, а военная опасность от нашего «шпионажа» пренебрежимо мала по причине отдалённости «наших» земель. Следовательно, в качестве торговых лазутчиков из далёкой-предалёкой страны мы местным ни разу не враги. И пожалуй, нас даже и нежелательно обижать — ведь если торговый контакт наладится, то выгода от него многократно превысит нашу цену как рабов. Какая-никакая, а всё-таки дополнительная подстраховка, в нашем положении совсем не лишняя.

Следующий вопрос, который с неизбежностью напрашивался — «каким образом мы сюда попали». Естественно, морем. Сушей мы пришли бы с востока страны, а слухи в варварской среде расходятся быстро, и о нас бы знали загодя. Раз этого не произошло, появиться мы могли только с моря. Просто потерпели крушение, отчего и пребываем в состоянии «гол как сокол» и выживаем как придётся. Помозговав, присочинили и «подробности». Сперва мы отправились из своего материкового медвежьего угла в Прибалтику. Наш князь догадывается, что «солнечный камень» — янтарь — весьма дорого ценится в южных странах. Но вот беда — нам самим он достаётся через посредников, и мы хотели бы получать его напрямую, дабы подешевле. Кроме того, именно с балтийских берегов в нашу страну попадает олово, без которого не выплавить хорошей бронзы, и достаётся оно нам тоже весьма недёшево. Ясно, что и тут не обходится без длинной цепи посредников, которую нашему князю совершенно естественно хочется подсократить. Вот с этой миссией мы в Прибалтику и двинулись. Логично?

Среди этих посредников — германцы. Континентальные, если таковые уже есть, или скандинавские — нам один хрен. Ни те, ни другие ну никак не жаждут потерять доходы от посреднической спекуляции, и их интерес сорвать нашу миссию очевиден. А самый надёжный способ достичь этого — уконтрапупить нас на хрен. А значит, постановляем — просочиться через ихние засады в Британию с помощью богов Авося с Небосем и такой-то матери мы как-то ухитрились, а вот обратный путь через германские земли и моря нам заказан. При попытке обойти их через Галлию, которая на территории современной Франции, мы пострадали от жадности галльских беспредельщиков — то ли они по жизни такие, то ли германцы их настропалили, нам о том никто не доложил, да нам и по барабану. Бандитов отмороженных во всех племенах хватает, и их никто не любит, так что если среди наших слушателей и затешется какой случайный кельт — сильно обидеться, вроде, не должен. Остался южный морской путь — через Средиземноморье, в самом начале которого мы и потерпели крушение, и в результате его лишились тех остатков имущества, на которые не позарились галлы. Сами едва спаслись на обломках судна — и на том хвала Авосю.

Тем более, что в плане своей бедности мы не сильно-то и соврём, о чём спохватились как раз в ходе обсуждения. Ну, сперва-то мы считали, что кое-что таки имеем, поскольку в наших кошельках мелодично позванивала полученная в кадисских магазинах и забегаловках сдача — испанские евромонеты. Ну, мелодично — это я, конечно, ради красного словца сказанул, но вообще — приятно так позвякивали. Звонкая монета — она ведь и в Африке звонкая монета, в отличие от бумажной банкноты обладающая вполне реальной собственной ценностью — ценностью металла, из которого она изготовлена. А если при этом она ещё и редкая — так тем более. Коллекционеры редких монет и в древности, надо полагать, существовали, а наших современных монет в античном мире, сильно подозреваю, водится куда меньше, чем античных монет — в нашем.

Смущали разве только надписи на латинице, пока ещё ни разу не международной, но я тут же выдал вполне правдоподобную отмазку о римском эмигранте, наладившем у нашего князя чеканку звонкой монеты вместо прежних куньих и беличьих шкурок и был страшно горд своей находчивостью. Современная «арабская» цифирь в этом плане была не так опасна — мало ли какие цифры могут быть в ходу у малоизвестных здесь народов?

— Макс, мне кажется, это уже слишком, — засомневалась вдруг Юлька.

— А что в моей идее не так?

— Ты тут в дебри какие-то с буквами и цифрами лезешь, а на саму монету в целом взглянул?

— А чего на неё глядеть? Монета как монета…

— Ты в музее с нами был?

— Ну, был. И чего?

— Монеты римские видел? Хотя бы тот денарий серебряный республиканский?