Арбалетчики князя Всеслава

— Зачем же в снегу? В теплицах, разумеется! Должны же мы как-то ухитряться вести приличную жизнь в столь невыносимых условиях! А подробности — ну, не мы же этим занимаемся, а крестьяне. Да и кому интересны эти северные хитрости здесь, в тёплом Средиземноморье? Уровень жизни я изобразил по средиземноморским меркам более-менее сносный, но не шикарный, так что успокойся, никого он не заинтересует.

— Ладно, допустим. Ну и в чём тогда наша крутость, если львов мы не душим, птице в глаз на лету не попадаем и по десять голов одним взмахом меча не сносим?

— Как в чём? Мы же вроде королевских мушкетёров — пьём вино, играем в карты, ухаживаем за прекрасними дамами, дерёмся на дуэлях, враждуем с такими же гвардейцами кардинала… тьфу, верховного жреца — всё, как в лучних домах Парижа! А ты у нас вроде Д’Артаньяна!

— Дуэли, говоришь…

— Ну да, на шпагах. Ты же неплохо фехтуешь. Твой укол не так точен, как мой, но фехтовальными приёмами ты владеешь лучше меня, а шпаг тут ни у кого нет, и проверить нас некому и нечем. Длинные мечи кельтов — это же совсем не то.

— Ладно, допустим. Чего ты ещё наплёл? Тайные операции типа вояжа за бриллиантовыми подвесками королевы… тьфу, княгини?

— Разумеется! Зачем же придумывать то, что за нас давно придумал Дюма? А раз это связано со священными тайнами венценосных особ — нас поймут, когда мы не захотим рассказывать подробности или исказим правду. Ну а поединки на шпагах, перестрелки и погони — это же классика жанра!

— Перестрелки из арбалетов? — вмешался Володя.

— Не только. У нас были и пистолеты, которые мы утратили при своих романтических и захватывающих приключениях.

— А это нахрена?

— Я подстраховался на случай, если вдруг обнаружат мой. Думаете, его легко прятать? То, что мы скрываем его наличие, в этом случае поймут правильно. Оружие редкое, страшно дорогое и настолько секретное, что как оно работает, мы и сами толком не знаем. Мы ведь благородные кабальерос, а не канальи-мастеровые! Наше дело — уметь пользоваться им.

— А погони на чём? Твоя смерть будет ужасной, Васькин! — уведомил я этого окончательно завравшегося плагиатора.

— За что?

— Вот как раз за это. Я сильно похож на лихого наездника-ковбоя?

— Я тоже не умею ездить верхом! — сообщил Володя.

— И я не умею! — признался Серёга, — Ты, Хренио, вконец охренел!

— Сеньоры, позвольте открыть вам страшную тайну! Я тоже совершенно не умею ездить на лошади! — и ржёт, зараза!

— Тогда какого ж хрена! — вырвалось у нас троих.

— А мы и не разъезжаем на лошадях. Какие к чёрту лошади, когда у нас снега по пояс? Мы разъезжаем на оленьих нартах, которыми правит слуга-возничий, а благородный сеньор важно восседает в ожидании, пока его не доставят к месту его очередного подвига.

Смеялись мы долго…

— Ну и скольких противников я по твоей версии проткнул шпагой?

— О, совсем немного — всего пятнадцать.

— Нет, ты в натуре охренел!

— Ну, сеньорита ведь и не ждала от меня правды! Она сделает в уме поправку на обычное в таких делах хвастливое преувеличение и вычислит, что уж троих-то ты точно уложил, а ещё минимум двоих поцарапал! Что тут неправдоподобного? Ты при штурме этой огороженной забором дыры перестрелял не меньше, и это уже вовсе не выдумки!

— А ты точно уверен, что она сделает именно такую поправку?

— Абсолютно. Я ведь ей в этом помогу. Когда мы придём в деревню в поисках… гм… дам полусвета — буду всем рассказывать, что ты «совершенно точно» пристрелил два десятка и ещё пятерых проткнул мечом. Это же деревня, Максим! Сеньорите в тот же день передадут мои выдумки в точности, а правда ей в данном случае известна, и к моим сегодняшним басням она применит тот же коэффициент.

— Ну, Хренио, ну и отчебучил же ты! — прикололся Володя, — Итак, господа великокняжеские арбалетчики…

— Держать строй! Мушкеты… тьфу, арбалеты наизготовку! — дурашливо скомандовал Серёга.

— Рот закрой, салабон, не то полы с мылом драить заставлю!

— Ну, вот, развели дедовщину! Стыдно, господа!

— А кстати, господа, как князя-то нашего кличут? А то спросит кто, а мы и не в курсах! Моветон-с!

— А, пущай будет Всеслав, — предложил я.

— А почему именно Всеслав?

— Ну, не Дуремонтус же Третий! Так правителей только в сказках детских именуют, а наша легенда должна быть реалистичной. Он же у нас великий и круче вкрутую сваренных яиц — его все славить должны! Разве нет?

— Ага, логично. А под каким номером?

— Да очередной. Как Людовики эти бесконечные у лягушатников! Наши — что, хуже? Как народится очередной наследничек — надо же, чтоб все славили, когда он на трон свою великокняжескую жопу взгромоздит!

— Не, господа, так не годится! Инвентарный номер своего обожаемого монарха обязан знать каждый честный патриот! Или мы, арбалетчики самого великого князя, не патриоты? Придётся всё-таки нашего Всеслава Очередного пронумеровать!

— Задолбали, патриоты хреновы! Ща я вам его живо пронумерую и к делу подошью! — пригрозил я, — Тринадцатым будет!

— За что ж ты его так?