Арбалетчики князя Всеслава

Физически, а точнее – физиологически этот эфирный процесс мне не очень-то помог, но моральное удовлетворение – тоже немало. Поскольку никто из аборигенов за мной не наблюдал, я рискнул достать свои часы «Ориент» – до смены нам оставалось уже немного. Выкурил еще трубку, подзавел часы, затем спрятал их от лишних глаз обратно и растолкал напарника. Нас сменили Хренио и еще один турдетан-копейщик, я с помощью «козьей ноги» аккуратно снял тетиву арбалета со взвода, прогулялся до ветра в кустики и, с сознанием выполненного долга, поплелся давить на массу. Спасибо Тордулу, людей он в караул всегда ставит достаточно, и больше одной смены за ночь никто у него никогда не бдит и столб не изображает. Прокачав эфирку, я провалился в сон…

– Мать вашу за ногу! – прорычал я, когда меня растолкали утром. – Уроды, млять, ущербные!

– Да ладно тебе, Макс, завтра свой сон досмотришь! – посочувствовал Володя.

– Этот – уже вряд ли!

Ни один из наших не понял, что я имею в виду, зато очень даже понимающе загоготал абориген-напарник. Я кинул ему за это в лоб сосновую шишку.

– Милят! – доложил мне этот «сипай» об удачном попадании и кинул ее в меня.

– А хрен тебе! – уведомил я его о промахе и проснулся окончательно. Но все равно уроды! В том грубо прерванном этими скотами сне я не столько наблюдал, сколько действовал, и действовал весьма приятно. В общем, приснилось мне вполне физическое воплощение в жизнь того, что я устроил поздним вечером этой шаловливой акселератке на эфирном плане. Близился завершающий аккорд действа… ага, близился, да так и не приблизился. Ну, уроды, млять! Ненавижу эту гнусную армейскую команду «Подъем»!

– Так чего снилось-то? – допытывается Володя.

– Иди ты на хрен!

– Кажется, я догадываюсь, – вкрадчиво проговорил испанец.

– Если догадываешься – так и подержи при себе, ладно?

– Гы-гы-гы! – эти двое тоже догадались.

– Мать вашу за ногу!

– Ну, извини! – хохотнул Володя. – Сам понимаешь, распорядок.

– На хрену я видал этого Распорядка!

– А мы думали, ты видал на хрену кое-кого другого! – схохмил Серега.

– Пасть порву! Моргалы выколю! В угол поставлю! – раздражение уже прошло, но надо ж прекращать этот балаган.

– Доцент, ну зачем ты такой злой? Как собака!

– Женится – подобреет, – прикольнул спецназер. – Ты как, Макс, договорился уже о свадьбе? На калым заработков хватит?

– Тримандогребить тебя в звиздопровод через звиздопроушину!

– Чего, слишком большой калым за нее просят? – поинтересовался этот скот, когда оторжался вволю.

– Там видно будет, – буркнул я.

Калым не калым, но какой-то выкуп за невесту здесь, конечно, тоже в обычае. Но камешки приныканные засвечивать категорически противопоказано, а официально, то бишь «на одну зарплату», я гол как сокол.

– Ничего, скоро Кордуба! – подбодрил наш мент за завтраком.

– Кордуба! – восторженно взревели «сипаи» за соседними кострами.

А от костра возле палатки стрельнула глазами Велия – озадаченная, задумчивая такая, серьезная, а глаза усталые – явно не выспалась. Поймав ее взгляд, я весело кивнул и подмигнул ей, и она смущенно опустила глазки. То-то же!

На марше Володя загорланил:
Который день, который день шагаем твердо,
Нам не дают ни жрать, ни пить, ни спать!
Но если ты поставлен в строй когорты…

– Отставить! – рявкнул я ему, узнав песню.

– Яволь, герр фельдфебель! – дурашливо гаркнул тот. – А что так?

– Припев данной конкретной очень даже неплохой в целом песни политически несвоевременен, – пояснил я ему менторским тоном армейского замполита. – Сипаи могут понять некоторые словечки, а к Риму тут отношение – ну, скажем, своеобразное…

– Понял! На хрен, на хрен!

Собственно говоря, «когорты Рима, императорского Рима» не так уж особо и страшны. Слово «когорта» в устоявшийся обиход еще не вошло – далеко еще до военной реформы Мария, а Рим только на русском языке звучит так, а в Средиземноморье – Роме, Роман или Ромен, но вот «легион», который непобедим – это не есть хорошо. Он на всех языках примерно так и звучит. Но это в современных армиях могут быть и свои легионы типа французского Иностранного, а в античном мире легионы есть только у Рима. И хотя мы с гордым племенем квиритов вроде бы не воюем и даже вроде бы на одной стороне, но уж очень значимо это «вроде бы». В нашем мире у нас тоже вроде бы мир-дружба с Германией, но распевать вслух тот же самый старинный и уж точно ни разу не нацистский «Шварцбраун» где-нибудь в глухой белорусской глубинке и до сей поры, спустя добрых полвека, дружески не рекомендуется. Категорически не поймут-с. Но Володю я оборвал вовремя, и рискованный припев про непобедимый легион не прозвучал, так что никаких неудобных вопросов мы от хроноаборигенов, хвала богам, не схлопотали. Жаль, конечно, песня очень даже хороша в качестве бодрящего марша, но – на хрен, на хрен! Недолго думая, мы загорланили «садистские» частушки на мотив «Белая армия, черный барон»: