Арбалетчики в Карфагене

— Тогда история пойдёт иначе, и мы потеряем преимущества своего знания. Зачем это нам? Чем меньше изменится история, тем большим будет преимущество знающих её перед прочими. Будет много опасностей, и наши потомки должны суметь преодолеть их. Имея точное знание, им будет легче это сделать.

— Вы говорили о важности лесов. Римляне вырубят их?

— Не сразу, но постепенно вырубят. Но это случилось бы и при любом другом победителе. Нужны крепости, нужен флот, нужны города, нужен металл. Всё это требует множества строительной древесины и дров. Хоть для Рима, хоть для Карфагена, хоть для любого другого гегемона Средиземноморья. Даже если Карфаген вдруг каким-то чудом захватит, удержит за собой и включит в своё царство Масинисса — всё это понадобится и ему. Североафриканских лесов не спасти ни при каких обстоятельствах.

— А испанские?

— В Испании рудники, которым нужен древесный уголь. А ещё там будут долгие войны — Рим будет завоёвывать страну два столетия. На каждой стоянке легионеры будут строить военные лагеря, а это тоже много дерева. Потом будет строительство римских городов — это тоже топливо и строительная древесина. Климат Испании не так засушлив, как здешний, и испанским лесам будет легче восстанавливаться, но и им придётся очень нелегко. И этого тоже предотвратить нельзя.

— А облегчить?

— Наверное, можно. Что удастся — сделаем. Но ты спрашиваешь о лесах, а там ведь ещё и люди, которые тебе вряд ли безразличны.

— Я думаю, что уж им-то ты поможешь и без моего напоминания.

— Тем более, что о них мне и без тебя всегда найдётся кому напомнить, — по стене под вышкой как раз прогуливался один из наших иберов, — Придётся поломать голову, как тихо и мирно включить этих сорви-голов в нормальную жизнь римской провинции.

— И их точно таких же родственников.

— Скажи уж прямо, что всех турдетан вместе взятых, гы-гы!

— Хорошо бы, хи-хи! Только я понимаю, что всех не получится…

— Ага. Сколько волка ни корми, он всё равно в лес глядит. А чем дальше в лес — ага, тем толще партизаны…

21. В начале славных дел

— Джон, порох! Фитиль! — ради прикола Серёга подначил Володю фразой из старого детского сериала "Остров сокровищ".

— Чтоб тебя разорвало! — в тон ему ответил Володя, продолжая трудиться над гранулированием пороха.

Процедура это несложная и, при правильной пропорции смеси, вполне безопасная — главное, чтоб при перемешивании пороховой мякоти не полыхнуло, поэтому передозировка селитры не рекомендуется, а курить — марш в курилку, а дальше уж, когда порошкообразная смесь смочена водой, растирать её в кашицу — добавляя спирт и продолжая растирать — и протирать через сито можно безбоязненно. Пока готовый продукт не высохнет — можно хоть выкуренную трубку туда выколачивать.

Мы, конечно, так не лихачим, всё-таки люди взрослые и солидные, и счастливое хулиганское детство для нас давно уже позади, да и вообще, порох — он ведь и сырой один хрен остаётся порохом, а эта субстанция требует к себе уважения. Но словесно шутить — шутим, конечно. Поскольку я сижу на другом конце стола, на должном удалении от пожаро- и взрывоопасных ингридиентов, мне выкурить трубочку никакая религия не запрещает. Попыхиваю, слушаю их шуточную пикировку, и тут вспомнилось:

— Слухайте сюды! Дослуживаю я, значится, первый год. Незадолго до этого меня как раз за драку из погранотряда на окружные склады сослали. Ну и послали нас вшестером с прапором на склад АТВ — оружия и боеприпасов, если кто не в курсах — ящики мослать. Ящиков — до хренища, три длинных ЗИЛа, а нас — шестеро "салаг". Ну, не "духи" уже, аж целые "отцы", но один хрен ещё положено. Ящики — шестьдесят кило, мины к миномётам. Сгружаем с ЗИЛов, укладываем в штабель — ну, первые три этажа укладываем аккуратно, но выше-то — уже неудобняк, а мы ведь уже конкретно загребались и уже закидываем. А это ж мины, гребануть могут, а нам по хрену, мы уже на автопилоте. Прапор перебздел, орёт, за штабелем ныкается, а мы рычим в ответ и швыряем — по хрену. Короче — перемослали, закидали, ни хрена не гребануло, прапор отгребался — законный перекур. А мы ж загребались, ноги хрен держат, ищем, куда бы жопу трамбануть. Ну, ящиков-то всяких на складе — до гребени-матери, присаживайся на любой. Только они ж пыльные, а я весь в поту, хабэ мокрое, на пыльный ящик сядешь — отстирывать потом загребёшься, а мне в лом. Оглядываюсь, вижу — несколько свежих чистеньких фанерных ящиков, под мою ленивую жопу — в самый раз. Разваливаюсь на них, закуриваю, а прапор орёт: "Канатов, мать твою, охренел?! На чём куришь?!" А я в полуотключке, по хрену: "Не один ли хрен, товарищ прапорщик?" Тот: "Читать умеешь, грёбаный дятел? Читай, что на ящиках написано!" Ну, свешиваюсь, читаю: "Порох". Ну и хрен ли? Затягиваюсь снова. Прапор: "Мать твою за ногу, куришь на бочке с порохом!" Ну, курю, с хрена ли это кого гребёт? Мешаю кому, что ли? Курю дальше, по хрену…

— Гы-гы-гы-гы-гы! — заржал Серёга.