Арбалетчики в Вест-Индии.

— Конечно нет. Этого ему не простят их соплеменники, с которыми ему тоже ссориться не с руки. Даже отречься от бандитов он не сможет, и это поставит его в неловкое положение перед тобой и твоими свидетелями. Как он выкрутится из него, мы не знаем, но как-то, конечно, выкрутится. Скорее всего, затянет следствие и придумает какой-нибудь благовидный предлог, чтобы вообще замять это дело.

— И чего я этим добьюсь? Мне ведь нужна справедливость!

— Разве? — хмыкнул я, — Я думал, тебе нужно спасти свою семью, своих людей и себя самого от смерти и рабства…

— Надолго ли? За первым случаем последует второй, за ним третий. И что мне, каждый раз сдувать с бандитов пылинки и ездить в Кордубу жаловаться претору?

— Правильно соображаешь, Миликон! — одобрительно заметил Фабриций, — Но зачем же тебе ждать второго случая, который претор может организовать уже похитрее первого? Ты сразу же попросишь его — не потребуешь, а попросишь, с полным почтением и отчаянием в глазах — прислать к тебе римского префекта с гарнизоном, дабы не беспокоить впредь самого претора разбором каждого подобного пустяка. Пусть римский префект станет свидетелем и участником справедливого суда над любыми разбойниками, какие только объявятся в твоих владениях…

— Мне САМОМУ пригласить в свой городок римлян?!

— Да кто их к тебе пошлёт? Меньше центурии слать — несерьёзно, а зачем это претору? Если уж он положил глаз на твой городок — зачем ему в нём целая центурия РИМСКИХ свидетелей того, что обвинить тебя не в чем? Всю ведь центурию не посвятишь в коварный замысел, кто-то уж точно окажется СЛИШКОМ порядочным, а для легионеров он — свой и пользующийся немалым авторитетом.

— Тогда в чём смысл?

— Претор откажет тебе. Скорее всего, сошлётся на нехватку солдат. И тогда ты спросишь его, как же тебе быть. Твои люди устали от ожидания бандитских нападений и требуют от тебя избавить их от них — переловить и перевешать, как и положено по старому доброму обычаю. А ты этого сделать не можешь — боишься прогневить досточтимого претора, а в его лице — ещё и сенат и народ Рима, которых он здесь представляет, повесив по ошибке доблестных, но озорных защитников справедливого римского закона и порядка. Заодно и о случае с твоим знакомым ему напомнишь. Разумеется, всячески осуждая бунт и сопротивление представителям власти Рима, но сокрушаясь, что и ты не гарантирован от трагической ошибки, которую не знаешь, как предотвратить. Претор, конечно, не даст тебе удовлетворительного ответа, и тогда ты скажешь ему, что не можешь больше в таких условиях жить и дальше на своей земле. И попросишь его дать тебе наконец для тебя и всех твоих людей какую-нибудь другую землю — такую, на которой все бандиты — это настоящие бандиты, которых можно спокойно убивать и вешать без боязни провиниться перед Римом. Представь себе, ему нужен твой городок для италийских колонистов, и тут ты САМ предлагаешь ему очистить его…

— Да я его лучше сам сожгу!

— Зачем? Другие сожгут — вместе с италийцами. Есть кому. А ты будешь чист перед Римом. Тебе новая земля нужна?

— И где же претор возьмёт для меня бесхозную землю?

— У северной границы провинции. А если он сам до этого не додумается — ты подскажешь ему. Римским и италийским колонистам там земля не нужна — слишком близко к лузитанским разбойникам. Он даже и рад будет прикрыться тобой и твоими людьми от лузитанских набегов.

— А мне и моим людям страдать от них? Тамошних кониев проклятые лузитаны совсем разорили!

— Зато ТАМ ты будешь нужен Риму сильным и свободным. А лузитан ты сможешь убивать, не боясь прогневить этим Рим и навлечь на своих людей смерть и рабство.

— Да, ТАМ смогу — если сумею! А какими силами?

— Силы у тебя появятся. И силы, и деньги на обустройство.

— Откуда? Уж не претор ли мне их даст, а?

— Разве Тарквинии обманывали когда-то хоть кого-то?

— Гм… Вот как? Тарквинии… Так ты, значит, досточтимый Фабриций, говоришь от имени своего ещё более досточтимого деда?

— Ну, не от своего же собственного, Миликон! И от имени отца, и от имени деда!

— Это другое дело. Слову Тарквиниев верить можно… Вот только что досточтимые Тарквинии захотят получить от меня взамен?

— Твою дружбу, Миликон. Разве не пригодится нам дружба — ну, скажем, царя всех турдетан и кониев низовий Анаса?

— Ну… Гм, — вождь призадумался, — Целого царя? Так там же лузитаны!

— Лузитаны севернее, а там — турдетаны и конии. Конии — тоже тартессии, как и турдетаны. Ты получишь трудолюбивых и дисциплинированных подданных, а не какой-нибудь негодный сброд.

— Какая разница! Лузитаны уже проникли туда и разорили эти места так, что там уже и мало кто живёт! А кто остался — прячутся по пещерам или платят этим разбойникам дань.