Арбатские подворотни

Но в этот момент он открывает коробку и достает роскошную шубку из золотистого каракуля. Тутси забывает все на свете. Словно лунатик, не видя ничего кругом, она медленно подходит к Гору, осторожно берет шубку, надевает ее, включает полный свет, идет к зеркалу, крутится перед ним, запахивая и распахивая воротник, засовывает руки в карманы, вынимает, вертится в разные стороны… Наконец бросается к Гору на шею, горячо целует.

— Август, ты… ты… ты, я прямо не знаю, что сказать! Спасибо тебе! Спасибо! Ну как мне отблагодарить тебя? Что ты хочешь, чтоб я сделала? Я сделаю все, что ты захочешь! (Бедная Тутси, она имеет в виду совсем иное, нежели он. Ну чем может отблагодарить щедрого благодетеля проститутка? А ему нужно сейчас совсем не это.)

— Ты довольна? Тебе нравится? — Гор, улыбаясь, смотрит на нее. — Я рад.

— Ну как ты можешь спрашивать! — Тутси вновь целует его, на этот раз профессионально. Ей кажется, что так ему будет приятней. Она снова подходит к зеркалу, наконец снимает шубку, кладет на стул. В свете люстры золотистый мех переливается, ласкает глаз.

Тутси берется за верхнюю пуговку блузки и устремляет на Гора вопросительный взгляд.

Но Гор не шевелится. Он смотрит на нее как-то странно, непривычно. Смутное беспокойство охватывает Тутси.

— Сядь, девочка, нам надо внимательно поговорить.

И тон, каким были сказаны эти слова, и обращение «девочка» тоже были необычны.

— Ты знаешь, как я к тебе отношусь, — продолжает Гор, — ты мне дорога. У тебя, надеюсь, нет причин на меня жаловаться — я всегда был к тебе хорош и щедрый. Сегодня тоже подарил тебе подарок. И дальше буду щедр, буду дарить. Я тоже не жалуюсь на тебя, ты все делала, как я хотел. Надо, чтоб дальше все так продолжалось. Я хочу, чтоб дальше ты все делала, как я хочу. Да? (Когда Гор волновался, у него возникали нелады с русским языком.) Я выполняю любую твою просьбу, а ты мою. Да?

Тутси молчала. Она не понимала, она только чувствовала приближение беды.

— Я спросил «да?» — голос Гора звучал требовательно и сухо. Раньше такого не бывало.

— Да, — еле слышно ответила Тутси.

— Вот и хорошо. Мне не всегда легко выполнять твои просьбы — у меня ведь работа, дела. Иногда это очень дорого. Ты ведь мне пока не жена. Пока, — повторил он (это был заранее подготовленный козырь, который должен пробудить в ней надежду). — У тебя тоже могут быть трудности выполнять мои просьбы. Не все они тебе приятны. Но они важны для меня, и ты должна их выполнять. Да?

На этот раз Тутси лишь молча кивнула.

— Так вот, у меня просьба, — продолжал Гор после паузы. — Слушай очень, очень внимательно. Ты скажешь своему Игорю, что к тебе пристал один нехороший человек, плохой, обидел и чтоб он его наказал. Отведешь его в одно место, покажешь этого человека. Я понятно говорю? И все. Твой Игорь остальное сделает сам. У него есть опыт, — добавил Гор непонятную фразу.

Он замолчал, не спуская глаз с Тутси.

Она сидела неподвижно, бледная, какая-то постаревшая. Словно все рухнуло. Она вдруг оказалась в каком-то ином, страшном мире. Она мгновенно все поняла. И кто такой Гор, и что он хочет, и какая опасность грозит ей и Игорю, и невозможность избежать опасности, выкрутиться.

Она все же попыталась. Вернее, хриплое «нет!» вырвалось у нее инстинктивно.

— Да, девочка. Да, — в голосе Гора звенел металл, и были в его взгляде жестокость и угроза, — да! Ты сделаешь то, что я прошу.

— Нет, — почти шепотом пробормотала Тутси.

— Да! — на этот раз его голос щелкнул как бич. — Иначе мне придется самому встретиться с Игорем Лосевым и попросить ему мою просьбу. И… рассказать о тебе, если он спросит. Извини, это будет по твоей вине. Подумай. А если сделаешь, как я прошу, все останется, как было. Он ничего не узнает. Я буду щедрый, у тебя не будет забот. И мы подумаем о перспективах наших отношений. Я изучил тебя, ты можешь быть хорошей женой.

Он замолчал, но по-прежнему не отрывал от нее взгляда.

Молчала и Тутси. Уж очень большая, непомерная тяжесть свалилась на нее. Мысли путались. Надо было срочно что-то решать, что-то отвечать, как-то схитрить, отвести беду. Но она не могла сосредоточиться. Не с кем и некогда советоваться, бесполезно о чем-то умолять Гора. Одного она не могла допустить — чтоб Игорь узнал. Только не это! Наконец она поняла, что единственное, что остается, это согласиться. Оттянуть время, а там что-нибудь придумать.

— Ну, — нарушил Гор молчание, — договорились?

Она кивнула.

— Ты должна понять, девочка, — он без труда угадал ее мысли, — что мою просьбу выполнить надо. Не старайся меня обмануть. Я не прощу. Он все узнает. И он тоже не простит. Ты это знаешь. Так что не обманывай. Сделай, что я сказал, это нетрудно, и все пойдет хорошо. Как было. Да?

— Что я должна сделать? — спросила она устало.

— Завтра днем мы поедем в одно место. Это общежитие для заграничных студентов… общага, так? — он выдавил улыбку. — Общага студентов. Они вечером ходят танцевать, в кино. Возвращаются поздно. Надо, чтобы Игорь Лосев с друзьями пришел туда и побил того, который тебя обидел. Все. Разве трудно?

— Но меня никто не обижал.