Арбатские подворотни

Преисполненная радостных надежд, Тутси ждала Гора у «Интуриста», обычной точки отсчета их свиданий. Она была в строгом английском костюме с очень короткой юбкой и очень длинным жакетом. Искусно намакияжена. Колготки без выкрутасов, черные туфли на высоком каблуке, скромная черная сумка.

Гор был настолько поражен ее видом, что не сразу нашелся что сказать. До чего ж она красива! До чего неописуемо красива, в этом сдержанном туалете! Его Тутси. На какое-то мгновенье ему стало ее пронзительно жалко: он-то знал, что ей предстоит. Но мгновенье и длилось мгновенье.

— Мадам Тутси, — он с искренним восхищением смотрел на нее. — Я не найду слов! Вы так прелестны, так прелестны, что я весь растерялся! Показ мод придется отменить: когда вы войдете в зал, все манекенщицы умрут от зависти!

Тутси весело рассмеялась. Гор, конечно, комплиментщик, но и она знала себе цену. Это был эксперимент. Некоторые проститутки суперкласса начали порой одеваться на работу в такие вот строгие одежды. Контраст между этой строгостью и тем, что угадывал в ней клиент, который все же хорошо знал, с кем имеет дело, действовал сильнее любого возбуждающего средства (и на клиента, и, что гораздо важнее, на его кошелек).

«Мерседес» за считанные минуты доставил их к огромному, очень модерновому, но все же мрачноватому зданию на набережной. Швейцар, как всегда, почтительно приветствовал Гора (старого знакомого), да и Тутси (старую знакомую). На этот раз ее сопровождал иностранец и обычной десятки она швейцару не отстегнула. Таковы уж правила игры.

Они зашли в почти пустой зал. Сели за столик у стены, заказали тут же подошедшему официанту в безукоризненном смокинге обед: икру, крабы, шампанское, какие-то фирменные блюда — словом, обычный набор-люкс. Болтали обо всем. Смеялись. Тутси под влиянием шампанского и острот Гора совсем развеселилась. Он же сыпал шутками и анекдотами, ни секунды не спуская с нее цепкого взгляда.

— Знаете, что говорят англичане? — спрашивал Гор. — Что лучше, чем заиметь новую любовницу, может быть лишь то, что избавился от прежней. Ха-ха-ха! Впрочем, откуда вам знать, мадам Тутси! Кому придет в голову хотеть избавиться от вас! Только сумасшедшему.

Тутси заливалась смехом, а Гор тут же выдавал:

— Для мужчины важней заставить женщину покраснеть, чем рассмеяться. А? Между прочим, женщины, как суп — им нельзя давать остыть! А вот еще знаешь, что говорил американский генерал Спаатс? «Есть две профессии, в которых любители превосходят профессионалов: стратегия и проституция». Ха…

Но тут Гор сообразил, что шутка не очень удачная, и поспешил исправить свой промах:

— Знаешь, есть еще такая мудрость: «Маленькие подарки укрепляют дружбу, а большие подарки укрепляют любовь!» Сегодня, мадам Тутси, вы в этом убедитесь.

Принесли еще шампанского. По мере его поглощения истории Гора становились все более двусмысленными.

— Молодожен спрашивает у своего отца, в молодости большого донжуана: «Скажи, отец, когда я в постели, должен ли я разговаривать с женой?» — «Конечно, — отвечает отец, — если телефон рядом». Ха-ха! А вот еще: мать напутствует дочку-старшеклассницу на школьную вечеринку. Внимательно оглядев ее, кричит: «Но ты не надела лифчик!» Охваченная гневом задирает у дочери юбку: «Ты не надела и трусики!» И бьет ее по щеке. «Но мама, когда ты идешь на концерт, — протестует девушка, — ты же не берешь свои ушные затычки!»

Гор заливается смехом и еще долго продолжает в том же духе. Наконец бросает взгляд на часы:

— Ой, мы опаздываем! Скорей.

Рассчитавшись, они торопятся в демонстрационный зал. И там, спотыкаясь о ноги уже давно сидящих вокруг элегантных мужчин и женщин, пробираются к своим местам, вызывая всеобщее недовольство. Во-первых, опоздали, мешают смотреть, во-вторых, народ здесь искушенный и никакой строгий костюм их не обманет, они сразу определяют Тутсину профессию. Совсем обнаглели эти девки, да и иностранцы хороши, устроили из Хаммеровского центра публичный дом! Мужчины демонстрируют еще большее возмущение, ни на секунду не отрывая взгляда от Тутсиных ножек.

А тем временем под музыкальное сопровождение по «языку» взад-вперед расхаживают, беспрестанно меняя туалеты, длинные анемичные девицы с каменным выражением лиц. Запах пыли, материи, духов ударяет в ноздри.

Без конца меняются фасоны, цвета, длина платьев и юбок, ширина плеч и рукавов, пояса и сумки, туфли и чулки, шляпки и накидки. Звучит тихая музыка, изредка вспыхивают аплодисменты.

Наконец спектакль заканчивается. Все начинают расходиться.

Гор и Тутси неторопливо выходят на улицу.

Через четверть часа они уже сидят в душном, прокуренном баре «Националя». Действие шампанского Гор уже не испытывает. Поэтому он заказывает виски — по мере приближения решающего разговора в нем растет напряжение.

Ничего не замечающая Тутси добросовестно прикладывается к виски, что вообще она теперь делает со все большим удовольствием. В какой-то момент Гор спохватился: напьется, и разговор не получится, стоп! Он забирает у нее стакан.