Арбин (СИ)

Я не понимала, почему эмоции на лице Арбина сменяются одни за другими: несколько минут назад в его глазах бушевал ураган, его ровная прямая спина еще на расстоянии твердила о таком неистовом напряжении в теле, что я сама чуть не умерла от страха, не говоря уже об охране. А ведь именно охране досталось бы в первую очередь за мой побег, и я это понимала.

А еще я помнила главное событие, произошедшее со мной. Я пыталась сбежать, я пыталась… сбежать!

И Арбин был в ярости.

Он рвал и метал.

Так было до тех пор, пока меня не нашел Марат, пока он меня не поднял - за шкирку, как котенка он поднял меня на ноги, и я услышала его пронзительное, громкое и ужасное:

- Арбин!

Я пыталась бежать, но больше я ничего не помню, а очнулась здесь – на лестнице у подвала, у торца дома Арбинского. Не знаю сколько прошло времени, что я лежала в отключке, прежде чем Марат обнаружил меня.

И теперь головная боль в виске только лишь усилилась после его надрывного «Арбин!».

Артем откликнулся на зов Марата, повернулся и увидел… меня. Вскоре он стоял прямо передо мной. Я громко сглотнула и вскинула взгляд к его напряженной фигуре. Я видела, как торопливо он приближался к торцу дома и как угрюмо встал у подножия ступеней, ведущих в подвал.

И вспышка озаряет фрагменты памяти: я пыталась бежать через этот подвал.

Но дальше – темнота, а висок от попыток вспомнить что-либо долбит нестерпимо.

Задумавшись, я не замечаю, как грудь Артема начинают сотрясать судороги, а подняв взгляд на его лицо, я понимаю, что Арбинского сотрясает хохот. Настоящий откровенный мужской хохот! Его лицо чуть покраснело, руки от напряжения в теле уже расстегивали рубашку и сам он уперся ладонями в колени, начиная хохотать на всю территорию. К нам подошла Инга, и по ее взгляду я поняла, что она так же ничего не понимает. Охрана уставилась на своего начальника с хмуростью – поначалу, затем со страхом, но вскоре они поняли, что смеяться можно и им. Арбин не прикидывается – ему действительно смешно.

Подумать только – Арбин умеет смеяться…

Я впала в ступор, когда хохот продолжал сотрясать тело Арбинского, а охрана последовала его примеру и на долгие минуты весь двор озарился мужским смехом, которого, я была уверена, раньше здесь никогда не было. Только я и Инга стояли, ничего не понимая.

Я пыталась бежать. Да, неудачно. И Арбину смешно.

Не значит ли это, что потом мне придется плакать?

- Тебе смешно? – произношу я, заставляя его гадкую улыбочку вмиг слететь с лица.

Он еще пару раз кашлянул, а затем достал телефон из кармана своих брюк. Поднес телефон к уху и, не сводя с меня потемневшего взгляда, произнес:

- Отбой. Беглянка так и не смогла покинуть своего зверя, - ухмылка тронула его губы, а затем он сбросил вызов и посмотрел на Марата, - уводите. Вызови ей врача. Я на встречу, вернусь быстро! Своей шкурой ответишь, если сбежит. А она снова попытается, по ее глазам лисьим вижу…

Я нахмурилась и сжала губы, почувствовав прикосновение Марата к своей руке. Еще секунда и меня ведут в дом под конвоем, а чудовище разворачивается, садится в свой мерседес и выезжает за ворота, тут же автоматически закрывшиеся.

- Как себя чувствуешь, лиса? Головой ушиблась нехило ведь, глупая, - произносит Марат, под чьим конвоем я захожу в дом.

- Я, кажется, упала… - делюсь я с Маратом, хмурясь, - я помню только подвал, и еще мне показалось, что за мной кто-то бежит. Дверь была открыта, я шагаю к свету и… падаю. Больно бьюсь головой об бетонную лестницу, кажется. Голова болит только, пытаюсь вспомнить все, - сбивчиво объясняю свое состояние Марату.

Беглянка из меня никакая. Совсем никакая!

- Надо врача вызвать.

- Не надо мне вашего врача, - процедила я, а затем резко обернулась к мужчине.

Марат останавливается, а в дом за нами заходит Инга. Я не выдерживаю и мой голос срывается на хрипоту:

- Вот скажи мне: зачем я ему нужна? Зачем?! – я всхлипываю, не в силах выдержать произошедшие события, - да я не побегу в милицию, Марат! Я хочу свободы, понимаешь? – Марат сжал губы в тонкую линию, - прошу тебя, ответь…

- Да не в милиции тут дело, Влада, - терпеливо отвечает мужчина, однако от моего переизбытка эмоций он поморщился. Не привык, не нравится, противны истерики, - пошли в комнату, кому говорю. Все, хватит нюни разводить!

- Если не в милиции, то в чем?! – отшатываюсь я от его рук. Прямо перед лестницей, ведущий на второй этаж. Там, где спальня Арбина. Наша спальня…

Марат не делает попыток схватить меня. Зачем? Я ведь под контролем, я под охраной и у всех на виду. Здесь даже камер понаставили еще больше…

- Это Арбин! И мне жаль, если раньше ты о нем ничего не слышала, потому как это человек, не отступающий ни перед чем. Не будет тебе жизни, Влада. Я больше ничего не могу сказать.

- Марат! – слышу я голос Инги снизу, - зачем ты все это говоришь девочке?

- А что мне ей сказать под прицелом камер? Говорю, как есть. Черт его знает, моего начальника. И все на этом, - грубо обрывает Марат и взглядом приказывает подниматься на второй этаж.

- Не нужно ей такие вещи говорить! – не унимается Инга.

Она направилась к нам.