Арбин

Я перевела взгляд на болтающую Аню и совсем не могла понять, как она хочет помочь мне, как? Однако я видела ее неравнодушие, и это вселяло в меня какую-никакую уверенность. Союзник – он хорош в любом виде, какие бы интересы не служили ему наваждением. Однако порой ее слова и нравоучения о том, как нужно вести себя с Арбином, выбивали меня из колеи, но что-то мне подсказывало, что все это неспроста. Это какой-то план. Или я столь загорелась надеждой, что выдавала желаемое за действительное?

В этот день, когда мы вновь остались наедине, Аня протянула мне телефон:

- Если ты знаешь номер дяди, ты можешь набрать.

И я знаю номер. Не забыла за все это время, ведь надеялась, что еще может пригодиться. Я все делаю быстро, пользуюсь шансом и не более того. Слышу гудки и голос дяди – этот голос я не слышала уже очень давно.

- Да?

Не в силах собраться, я произношу первое попавшееся слово:

- Дядя…

Ни секунды не сомневаясь:

- Влада? Моя девочка…

Множество слов, сыпавшихся из его уст, я пропускала через себя и запоминала каждую его букву. Взгляд Ани явно говорил о риске и страхе быть пойманными, и я-таки перебила нескончаемый поток слов:

 - Где ты? Назови хотя бы одну причину, по которой ты поступил так с дочерью своего брата.

Не требую.

Прошу.

- Я почти три месяца в тюрьме.

Шок. Я вздрагиваю.

- Пока что в отдельной камере, но скоро он добьется и этого лишения… - что-то говорит еще, но я вновь перебиваю.

- Это Арбин? – спрашиваю, уже предчувствуя ответ.

- Я боюсь представить, что он сделал с тобой, если ты называешь его по этому прозвищу! – гнев и боль слышу в трубке.

- Я тебя услышала, дядя, - поджимаю губы, боясь сорваться на плач и крики.

- Я боюсь, что отсюда не выберусь. Дело тянут с целью найти больше улик, даже производства не было еще. Пообещай мне, что ты найдешь способ выбраться. И скажи мне, где ты! Вдруг...

Аня качает головой напротив, а затем резко оглядывается. К нам кто-то шел, и это был Марат с проверкой.

- Обещаю, дядя, - шепчу все, что успеваю, сбрасываю и кидаю телефон прямо Ане в руки.

А затем Аня наведывается перед самим приездом Арбинского, проходит около трех недель. После недолгого молчания в той самой беседке, где нас, на удивление, никто не караулил, Аня тихо произносит:

- Влада, ты должна сделать так, чтобы Арбин разрешил мне сюда приезжать.

Я непонимающе смотрю на нее, Аня поясняет:

- Возможно, после своего приезда Артем запретит мне появляться здесь. Я не знаю его планы и намерения, но нам с тобой нужно следовать двум аспектам: во-первых, обязательно дождаться Арбинского и не срывать его из Израиля, а во-вторых, я должна быть рядом после его приезда. То есть иметь доступ ко входу в дом.

- Ты должна мне рассказать план, чтобы я могла придерживаться его, - недовольно говорю я, - а пока лишь я слышу странные извилистые предложения и ужасные нравоучения, которыми ты словно подталкиваешь меня к зверю. Я хочу сбежать, Аня, а ты о чем?

Аня быстро встает со скамьи и начинает оглядываться в пределах беседки:

- Девочка моя, не веди себя столь опрометчиво! Даже стены здесь все слышат! Следуй моим указаниям и читай между строк, тогда все будет хорошо.

Ее голос немного поменялся, стал более холодным и прерывистым, тихим, и я смягчилась.

- Думаю, мне пора. Инга и так слишком многое докладывает Артему, и именно она может стать причиной всего краха.

Я не понимала, почему Аня ко всему этому приплетает Ингу, ведь домработница относится ко мне прекрасно, но Аня убеждает меня в обратном. Просит беречь себя.

Мы идем в направлении дома, заканчивая нашу прогулку. По пути нам попадается несколько людей Арбина и Марат, а затем я вдруг понимаю, что сопровождало меня всю прогулку.

Покачнувшись, я резко цепляюсь руками за первую попавшуюся опору - за Марата.

- Влада? – слышу встревоженный голос Ани.

В этот момент я не знала, что еще очень долгое время я не увижу Аню.

Арбин запретит.

И причина этому – Инга.

Качаю головой, игнорирую Марата и быстро прощаюсь с Аней. На большее не хватает сил. Захожу в дом и сразу после этого стремглав несусь в уборную, где меня настигает спазм и выворачивает наизнанку.

Мне плохо. Я лежу в своей комнате и задаюсь множеством вопросов…

Как быстро наша жизнь может поменять свое направление? Как быстро ты можешь оказаться уже не тем, кем был прежде?!

Не запоздалым ли был наш разговор с дядей?

Арбинский отделался от своих грехов аттестатом и другими поблажками, а от дяди решил избавиться вовсе. Вот что имел в виду Артем, когда говорил, что мне некуда идти. Он засадил моего дядю и скрыл от меня это!

Только ты, дорогой Арбин, совсем не учел того, что твоя пленница не сломалась, и она пойдет на все ради своей свободы и спасения близких. Она пропадет, но не сломается – ради дяди, ради себя и ради…