Арбин

- Я даже не знаю, как может нравиться жир и сырая печень, - тем не менее, стоит на своем Артем.

 «- О-о, это мое любимое блюдо, детка. Инга готовит его для меня только по праздникам…»

А затем я вспоминаю слова Марата и понимаю, что передо мной действительно чистый лист. Откровенный чистый лист, и он не помнит ни одного факта и предпочтения из своей прошлой жизни. Он не помнит то блюдо, которое чтил. Он не помнит свое прозвище, которое он заслуживал годами и которым называли этого зверя.

Не помнит Арбина в себе!

«- Пойми, что тебя ждет новый человек. Бери ручку и пиши на нем то, что посчитаешь нужным, на Арбинском пиши и калякай – это тебе чистый лист. Смотри, лиса: личность человека незаметно меняется в течение жизни и заметно в случае повреждения мозга. Во время некоторых повреждений личность может стираться полностью. Чем сильнее потеря памяти, тем больше человек забывает себя, как личность. То есть вновь появившаяся личность ведет себя по-другому, имеет другие предпочтения и симпатии, как это и положено другой личности. Только находясь при этом в том же самом теле.

- Как и произошло с Арбинским?

- Да, ты права. По прошествии какого-то времени, которое нужно мозгу на восстановление каких-то функций после повреждения, личность появляется вновь, но уже как новый человек. Новую личность человека создаёт сам мозг, своей внутренней работой. Новая личность начинает осознаваться, изучать себя и мир заново. Именно наша память и есть то, что мы называем личностью».

По ровному лицу моего мужа и не понять, что он испытывает. Но он уже явно ненавидит эту бурятскую закуску, немного подпортившую наш вечер.

Пытаюсь исправить ситуацию и невесомо касаюсь его руки:

- Все хорошо, Артем. Я не из-за этого расстроилась – не из-за предложения официанта. Просто мне сложно привыкнуть к тому, что ты меня не помнишь… Ты совсем ничего не помнишь, и порой я думаю, что мы так и не сможем пробиться друг к другу. Понимаешь?

Слова слетают с языка лавиной меда для ушей мужчины. Я вижу это по его потеплевшему взгляду.

- Пробел слишком большой. Даже если ты начнешь вспоминать, то ты - уже будешь не ты, а последние четыре года так вообще, скорее всего, стерлись безвозвратно. Врачи так говорят… - с сожалением произношу я и чувствую большие мужские руки на своих ладонях.

Муж, каким бы странным мне ни казалось это слово, уверенно произносит:

- Неважно все, что было раньше. Я верю в то, что у нас все было хорошо, я это чувствую. Мне не нужна память, чтобы любить тебя.

- Что это значит? – спрашиваю я в ответ.

- Считай, это любовь с первого взгляда, - коротко улыбнулся мужчина с янтарными глазами, - для меня так и есть, ведь я лишен прошлого из-за аварии. Я смотрел многочисленные записи и с разного ракурса – я видел, как я неоднократно перевернулся на машине, но совсем ничего не помню из этого, понимаешь? Ни страха, ни боли. Но я счастлив, что никто не пострадал так же сильно, как я. Иначе чувства вины мне было бы не избежать на всю жизнь. Но на мне, к счастью, нет крови.

«Но на мне, к счастью, нет крови…»

Понимаю, что передо мной сидит чистый лист с огромным жизненным пробелом, и откладываю свои кровавые воспоминания в сторону. Его право так думать, ведь он ни черта не помнит из своей прежней жизни – совсем ни одного куска, разве я могу чем-то сейчас его упрекнуть или задеть? Тем более, что моя задача состоит в другом – не позволить вспомнить плохое.

Но даже если мужчина с янтарными глазами все вспомнит – не страшно. Марат так сказал.

Это чистый лист, на котором я многое планирую написать. К тому времени это будет другая личность…

Марат так сказал.

- Ах да… - улыбнулся муж совсем другой улыбкой, которой не было у Арбина.

Арбин не умел улыбаться – совсем не умел.

А у моего мужа улыбка была прекрасная. Искренняя. От всего сердца.

По крайней мере мне так казалось этим уютным вечером.