Арбитражный десант

Дениса подсадили на дополнительный ночной чартер. Так что на территории клубного отеля Seti Sharm близ Наама бей он оказался аж к завтраку.

– Может, задержитесь? Оплачено за десять дней. Разместим в лучшем номере, – предложил встретивший Лобанова молоденький, вертлявый гид-египтянин. – Индивидуальную программу организуем. Не пожалеете! Да и на море вам бы отдохнуть не мешало.

Гид с непроходящим недоумением в который раз оглядел изможденную фигуру в старом джинсовом костюме и стоптанных пляжных туфлях. В миниавтобусе, на котором они приехали, остался пакет с курткой и зимними сапогами. Других вещей при диковинном визитере не оказалось вовсе.

– Нет, нет, – Лобанов отмахнулся. Назойливые попытки египтянина навязать дополнительные услуги начали раздражать. – Выясните, где разместили Ларису Угловую. Я с ней переговорю и сразу назад, в аэропорт. Посадить меня на ближайший рейс сможете?

Гид всепокорнейше развел руки, удивляясь про себя причудам русских миллионеров, выкидывающих сумасшедшие деньги на однодневную поездку в два конца и экономящих на приличной одежде.

Словно угадав его мысли, Лобанов хмыкнул:

– Давай, давай, браток, дуй в рецепшн. И рад бы задержаться. Но больно велика угроза терроризма.

Как выяснилось по дороге из аэропорта, египтянин жутко боялся терактов. И почему-то больше всего ждал этой напасти от русских мафиози, о которых много читал.

В ожидании гида Денис отправился прогуляться по территории отеля. Зной еще не установился, и с моря дул мягкий ветерок. С левой стороны над аллейкой нависала открытая веранда ресторана, куда как раз потянулись первые, ранние отдыхающие; по правой располагались сувенирные магазинчики. Все, кроме одного, еще были закрыты металлическими жалюзи. В единственной открывшейся лавочке, куда ради любопытства завернул Денис, сидел склонившийся над книгой полный небритый египтянин.

– Хай! – поприветствовал его Денис.

Продавец неохотно оторвался от чтения.

– Рашен? – безошибочно определил он. – Дёбрый утр. Так?

– Так, – подтвердил Лобанов, снимая с полки любопытную статуэтку – выполненную из мельхиора странную голову с отполированным вытянутым черепом, большими глазницами и оттопыренными ушами, – очевидно, изображение какого-то древнего египетского мыслителя, а может, фараона.

– Твенти долларс! – поспешил объявить продавец.

– Ноу! – Денис поставил голову на место.

– Пьятнадцать!

– Нет, нет! Выходя, Лобанов заглянул в текст, который с таким вниманием изучал египтянин.

Это оказался распечатанный на ротопринте арабско-русский разговорник.

Ногтем оказались отчеркнуты две фразы: «Я тебя люблю» и «Я тебе даю».

Несомненно, египтянин основательно готовился к знакомству с русскими туристками.

Подмигнув, Денис вышел из палатки.

– Туэнти! Десять, – продавец поспешил следом.

– Сказано, не беру, – нахмурился Лобанов.

– Харьяшо. Восьемь, восьемь!

Денис остановился. Повернулся, намереваясь высказать продавцу, что он думает о занудах. Взгляд невольно царапнул по веранде. У раздаточного столика промелькнула Угловая. Удача нашла ищущего.

Он взбежал по лестнице.