Арбитражный десант

Дверь кабинета открылась. В нее быстрым шагом вошел полковник внутренней службы, при виде которого вальяжный Саврасенков разом посерел и зримо уменьшился в объеме. Следом в кабинет вошел еще один мужчина в штатском и – к изумлению банковской четверки – Денис Лобанов.

– Я из внутренней безопасности, – мимоходом представился полковник. Остановился перед столом, заставив подняться хозяина кабинета.

– Откуда вы получили информацию о готовящемся убийстве президента банка «Возрождение»? – жестко спросил он.

– Я?

– Вы получили такую информацию?

– Да. Мне стало известно…

– Каким образом, вы, сотрудник отдела по борьбе с экономическими преступлениями, занялись организованной преступностью? У вас имеется агентурное сообщение? Вы можете его предъявить? Назвать источник? – с нарастающей напористостью спрашивал вошедший, не давая потерянному Саврасенкову перевести дух. – Еще раз: вы можете доказать, что получали подобную информацию?

– Нет.

– «Нет» – не можете доказать? Или – «нет» – не получал? – бультерьером продолжал наседать полковник.

– Не получал, – выдохнул Саврасенков.

– То есть, вы сознательно запугивали их, – ткнул он в сторону ошеломленных посетителей, – чтобы вытянуть деньги?

– Нет!

– Нет? – язвительно повторил полковник, давая понять Саврасенкову, сколь нелепо выглядит попытка отрицать очевидное. – Мы записали ваш разговор. Так что?

– Да. Меня попросили, – пробормотал Саврасенков. – Кто? С кроткой укоризной соблазненного тот посмотрел на Подлесного. – Ну, с этим мы после разберемся, – полковник будто ненароком передвинулся так, чтоб отгородить Саврасенкова от сверлящего взгляда Подлесного, протянул ладонь. – Удостоверение! И – за мной.

Принял безропотно переданное удостоверение и так же стремительно, как вошел, направился к двери. Совершенно сломленный, потухший Саврасенков почему-то опять поднял глаза к потолку, увидел то же желтое, такое родное пятно и – вышел следом.

Пришедший вместе с полковником штатский задержался:

– Попрошу пока побыть здесь. Вас пригласят. Надо будет отобрать от вас официальное заявление и потом… Ах да, вы же пока ничего не знаете.

Он вопросительно кивнул Лобанову.

– Я сам объясню, – Денис жестом выпроводил его.

Дверь закрылась. Пятеро банкиров остались одни. Неловкое, стыдливое молчание прервал потрясенный голос Инны:

– Но как же это понимать, Вячеслав Иванович?

Лишь после этого Кичуй и Дерясин решились посмотреть на застывшего у стены Подлесного. Его глаза оказались прикрыты. На неподвижном, как обычно лице, беспрерывно играли желваки. Посеревшая кожа на скулах натянулась.

– Я не могу понять, – Игорь с усилием разомкнул пересохшие губы, руки его потерянно забегали. – То есть это все было?…

– Учения, – отрывисто бросил Подлесный. – Нормальные учения, максимально приближенные к боевой обстановке. Хотел проверить вашу бдительность. Готовность противостоять.

– Но, Слава, – все не мог поверить в происшедшее Дерясин. – Мы же давно вместе. Взять хоть прошлый год. Сколько раз ты мог сдать, если б хотел. Но не сдавал. Наоборот, как стена как бы. Почему же?

Общий вопрос этот повис в воздухе.

– Потому что скурвился, – объяснил за Подлесного Лобанов. Он бесцеремонно выдернул из-за стола кресло Саврасенкова, отволок к двери и уселся, демонстративно перекрыв выход.

Радостно встретил пронизывающий, устрашающий взгляд бывшего комитетчика.

– Деньжат решил по-легкому «срубить», профура, – с удовольствием, нарываясь на драку, отчеканил он.

Подлесный, молчаливая угроза которого не возымела действия, скрестил руки, облокотившись о стену.

– Денис, но откуда вы-то про всё узнали? – нетерпеливо спросила Инна.

– Я рассказал, – признался Дерясин. – А чо? Он же не чужой. Потом подумал, все-таки в застенок идем. Мало ли? Пусть в банке знают.

– Но как вы догадались-то, молодчина такой? – в отличие от Кичуя и Дерясина, тяжело переживавших выявленное предательство, Инна первой уловила главное: жизни мужа ничто не угрожает. И – ожила.

– В самом деле, Дэни? – опомнился и Андрей.