Ардан. Воины Восьми Королевств

Сердце забилось чаще и готово было выпругнуть из груди. Почему она так чарующе действует на меня? Когда она рядом, я теряю голову и ничего не могу с собой поделать. Я приобнял её за плечо и, собравшись духом, решился спросить: — Это правда, Адари?

Она сразу поняла, о чём я и, кивнув, тихо прошептала: — Да, мой герой. Прости.

— Но почему?

— Потому что мы все свободны. Мы не вещь и не игрушка, чтобы кому-то принадлежать.

— Я никогда так о тебе не думал, — возразил я, удивишись её словам.

— Знаю. Но вести себя будешь по отношению ко мне именно так, как только проведёшь со мной первую ночь. Я не против этого, Райсэн, но я не имею права привязывать тебя к себе цепями.

— Разве я против?

— Зато, я против. Это всё иллюзии. Ни одно живое существо не может принадлежать другому по факту семейных уз, будь то муж, жена или ребёнок.

— Даже ребёнок?!

— Даже. Ты можешь считать, что сын или дочь принадлежат тебе, но это всё иллюзии. И их смерть тебе это докажет. Как что-то или кто-то может тебе принадлежать полностью, если со временем ты это потеряешь? А когда ты умрёшь, то потеряешь вообще всё.

Я никогда не думал об этом в таком ключе, поэтому было сложно понять и принять её слова.

— Тогда что же нам принадлежит?

— Возможность выбирать, — ответила она и улыбнулась. — И я выбираю отказать тебе. Прости.

— Но я не понимаю…

— Конечно не понимаешь. Тебя воспитали люди, а не дарканы или кадирры. Мы смотрим на жизнь иначе. Очень давно, до войны людей с Хаосом, вы тоже понимали эти простые истины, но лорд Гэргэрэт исказил вашу суть. Вы стали другими. Но с этим уже ничего не поделаешь. Остаётся лишь принять жизнь такой, какая она есть. Пойми, даже если мы сольёмся, станем на время одним целым, то я буду принадлежать тебе очень короткое время. Ты проведёшь его в радости и блаженстве, но потом придёт страдание. И это очень сильно может тебе помешать в выполнении своей миссии.

— Да плевать я хотел на миссию! — выпалил я. — Разве может быть для меня что-то важнее тебя?

— Видишь? Ты уже страдаешь.

Я промолчал, не найдя, что сказать в ответ. Но изнутри меня переполнял гнев.

— Я гораздо старше тебя, Райсэн. Я держала тебя на руках, когда ты ещё был младенцем. Ты действительно думаешь, что за всё это время у меня не было ни одного мужчины? И что я всё это время ждала только тебя? Наивное и глупое дитя.

Гнев сменился болью. Я поднялся, сделал несколько шагов и остановился. Не оборачиваясь, я спросил: — Так все твои слова, поцелуи, нежные прикосновения — были игрой?

— Прости, — коротко ответила она. — Так было нужно. Я повторю: моей главнй целью является возрождение Райнора. И я пойду на всё ради этого.

Я резко обернулся и посмотрел в её кроваво-красные глаза: — Даже на обман? Ты хоть понимаешь, что играла с моими чувствами? Ты ведь просто использовала меня!

Боль отступила, но и гнев растворился. Им на смену пришли безразличие и пустота.

— Да. Понимаю. И в тоже время, я была честна с тобой во всём, что тебе говорила. Да, были вещи, которые я тебе не рассказывала, но во всём остальном не было лжи.

— Знаешь, мне от этого не легче.

— Легче и не будет, пока ты не сможешь принять меня такой, какая я есть — влюблённую во Тьму. Я её дитя, воспитана ею. Для меня иначе быть не может, Райсэн.

Я тяжело вздохнул: — И что теперь мне делать?

— Возвращайся к своей принцессе. Она, как и ты, воспитана людьми. Вам легче будет найти взаимопонимание.

— Вот так просто?

— Может просто и не будет. Но я не привязана к тебе, Райсэн, и не хочу привязывать тебя к себе. Привязанности делают нас слабыми. Ты ведь видишь, во что я превратилась, будучи привязанной к брату? Марионетка Лайданы, — Адари горько усмехнулась. — Теперь ты всё знаешь, и не будешь мне доверять.

— Почему не буду?

— Верно про тебя Талгас говорит. Болван. Мы отныне враги с тобой. Теперь, когда ты всё знаешь, иначе быть не может.

— Даже если так, разве я смогу считать тебя своим врагом?

— Сможешь. Когда Хаос поглотит мой разум.

— Не говори так.

— Но именно так и будет, мой герой. Это мой выбор. Таким образом, я освобожу брата и оборву между нами всякую связь. Только став твоим врагом, я смогу освободить тебя от себя.

— Дура! Что ты несёшь? Мне не нужна твоя жертва ради моей свободы! Мне всё равно будет больно от осознания, что теперь ты мой враг! Неужели не понимаешь? Останься моим другом, и мне больше ничего от тебя не нужно!

— Лжец, — она грустно улыбнулась. — Это только на словах, а в душе ты останешься ко мне привязан.

— Что ещё я могу сказать или сделать, чтобы ты отказалась от этой дурацкой затеи?!

— Ничего. Это мой выбор. Поверь, так будет лучше. И для тебя, и для меня.

— Не будет лучше!

— В следующий раз, встретив меня, помни — я твой враг. Не забывай, что я обязательно воспользуюсь твоей привязанностью ко мне, чтобы убить тебя. Прощай, Райсэн.

Она подошла и последний раз поцеловала меня. Я крепко обнял её, не желая отпускать, но она просто растворилась и исчезла, оставив пустоту в моих объятиях и тепло прощального поцелуя на моих губах.