Ареал 1–3: Заражение. — Цена алчности. — Обречённые

Он оказался в небольшом полукруглом помещении, столь же пустынном, как и сам тоннель. В его центре стояло подобие кресла странной формы, изготовленное, похоже, из того же минерала, что и всё вокруг. Поодаль от него, с разных сторон, почти прислонившись спинами к стенам, стояли Ферзь с Лавандой, глядя прямо перед собой стеклянным невидящим взглядом. Противогазов на них уже не было. В самом кресле сидел немолодой человек с густой сединой в волосах, чьё лицо было хорошо знакомо Ивану по многочисленным портретам и изображениям на брошюрах и служебных буклетах ГНИЦ.

– Академик Лаврентьев, как я понимаю? – хмуро поинтересовался Берёзов, глядя на сидящего в кресле. – Не буду извиняться, если оторвал вас от дел. Нам надо поговорить.

7

Рентген читал какой-то документ и быстрыми штрихами делал в нём пометки, подчёркивая заинтересовавшие его фразы и вынося на поля короткие вопросы. Закончив чтение, он отложил ручку и посмотрел на Медведя:

– Когда вы впервые обнаружили, что в отданном Степанову и Николаевой складе установлена система слежения? – Он выдвинул ящик стола и извлёк оттуда объёмистую папку.

– В день крайнего Выброса, как и указано в рапорте, – ответил майор. – Это был мой второй визит на склад. В первый раз я там был, когда мы помогали им разгружаться. И я точно помню, что никакой прослушки на складе тогда не было. Это вообще был просто грязный бетонный подвал с единственной неперегоревшей лампочкой, обшарпанный и пустой. Там нефтяное НЗ хранилось чуть ли не со времен царя Гороха, какие ещё, к вашей бабушке, следящие системы?!

– Моя бабушка не имеет к этому отношения, – флегматично парировал Рентген, – я проверял. Кто в Спецотряде занимался системой?

– Какой? – не понял Медведь.

– Системой слежения, – пояснил контрразведчик. – Той самой, о которой вы пишете в своем рапорте, – он открыл папку и достал оттуда файлик с исписанными листами.

– Понятия не имею, – пожал плечами здоровяк, узнавая свой почерк. «Надо же, принёс рапорт помощнику Рентгена три часа назад, и они уже успели его изучить». – Но очень сильно подозреваю, что никто.

– Вот как? – Рентген слегка шевельнул бровями. – Мы подняли историю её установки. Приказ на монтаж официально подписан начальником Отдела Физической Защиты согласно рапорту Ферзя. В качестве основания для постановки склада под наблюдение Салмацкий указал формулировку «в рамках проведения специальных мероприятий по профилактике и выявлению возможных каналов утечки государственной тайны и хищения стратегических ресурсов». Система слежения была подключена к серверу ОСОП, и доступ к ней из других точек невозможен. Значит, оператор, который непосредственно работал с системой, находился на командном пункте вашего Отряда.

– Первый раз слышу об этом, – Медведь задумчиво потёр подбородок, – при мне никто ни разу не упоминал ничего подобного. Вообще главным технарём по всякому металлолому, вроде компьютеров, у нас был Червонец. Если кто-то и мог заниматься этим втайне, то только он. Хотя, если меня подозревали в сговоре с учёными, кто бы мне рассказал?

– Это предположение нелогично, – контрразведчик коротко качнул головой, – картина, которую нам удалось воссоздать на текущий момент, свидетельствует о том, что хищение нефти готовилось заранее. Эти двое являлись заказчиками, Ферзь – исполнителем. У него, как у командира ОСОП, был неограниченный доступ ко всему необходимому, включая возможность в любое время инспектировать нефтенакопитель. На данный момент нет никаких сомнений, что нападение на него полгода назад было спланировано при непосредственном участии Ферзя. И сейчас именно он выстроил и реализовал схему, в результате которой бочка нефти «Тип Икс» с уникальным номером оказалась в списке утилизованных ёмкостей. Зачем ему подозревать вас в сговоре с учёными, если он и без того знал точный состав действующих лиц?

– Не знаю, – пожал плечами Медведь, – может, подозревал во мне конкурента?

– Для прояснения подобных подозрений это слишком сложная цепочка, – не согласился Рентген, – устанавливать официальное и дорогостоящее оборудование у своих покупателей, чтобы следить за возможным конкурентом. Учитывая риск собственного провала, это, прямо скажем, выглядит глупо. Руководство, ОРД или Служба Собственной Безопасности в любой момент могли потребовать отчёт о том, как и для чего используется система слежения.

– В таком случае я затрудняюсь ответить, – здоровяк нахмурился, – в конце концов, почему вы спрашиваете у меня? Я не следователь, это по вашей части.

– По моей, – согласился контрразведчик, – и задавать подобные вопросы требует моя работа. В частности, я получил информацию по оперативным каналам, что вы, возможно, являетесь сообщником Ферзя.

– Ага, так и есть! – обрадовался Медведь. – Он ворует нефть на нефтенакопителе, а я торгую ею на разлив у входа на городской рынок. Если будете в тех краях, посмотрите слева от цветочного павильона, я там частенько сижу на коврике с бидончиком. У меня самые низкие цены, так что скидку даже не просите – ниже уже некуда.