Ареал 1–3: Заражение. — Цена алчности. — Обречённые

– Если мне не повезёт настолько, что придётся возвращаться сюда ещё и завтра, мы обзорно коснёмся животного мира Жёлтой Зоны, тех его представителей, что иногда выходят в Зелёную, – она вздохнула, – надеюсь, до этого не дойдёт.

– Если вам настолько неприятно вести занятия, не проще ли было отказаться? – спросил Берёзов, скорчив ироничную рожицу.

– К сожалению, согласно трудовому договору, такой возможности у меня нет, – поморщилась Лаванда, – иначе я с большим удовольствием потратила бы это время с пользой.

– Вы считаете наш урок бесполезным? – удивился Иван. – Неужели отсутствие у нас академического образования не позволит понять, о чём пойдёт речь? Или вы шли сюда в надежде прочесть лекцию о генах и хромосомах исключительно в научной терминологии?

– Ваш сарказм неуместен, – вскинулась Лаванда, устремляя на Берёзова недовольный взгляд, – зачем надо было отрывать от работы меня, доктора наук, и посылать на занятия со Службой Безопасности? Вам ведь глубоко безразличны повадки животных, их мотивация, инстинкты, потребности. Вы сначала стреляете, а потом, нет, не думаете, потом смотрите, кого убили. Всё, что интересует ваш отдел, это степень опасности того или иного представителя фауны или флоры. Вы даже называете их «зверьё», «твари», «гады»! А ведь это живые существа! В том, что они подверглись мутафактору Ареала, их вины нет! Они всего лишь стараются выжить!

– Служба Безопасности тоже старается выжить, – парировал Берёзов, – и при этом ещё и выполнить свою работу. Например, защитить ваши научные группы и лаборатории.

– Защитить? – невесело усмехнулась Лаванда. – Как? Стреляя во всё, что движется? На крыше моей лаборатории в Зелёной Зоне стоит ваш пост. Охранники, дежурящие там, при малейшем шевелении начинают палить из автоматического гранатомёта! Вокруг лаборатории в радиусе ста метров уже не осталось ничего, кроме травы! Это вы называете защитой? Разве удивительно, что звери в Ареале бросаются на людей? Вы сами их к этому приучили! Они чувствуют вашу злобу! Чтобы получить живые образцы, нам зачастую приходится действовать тайком от собственной охраны!

– Потому что в целях безопасности персонала не всех тварей разрешено отлавливать живьём! – встрял лейтенант. – Для вашего же блага сделано, чтобы какой-нибудь кабан-мутант не разорвал в клочья вашу упругую попку. Так можно и инвалидом стать!

– Некоторые рождены инвалидами, – ответила Лаванда, не глядя на лейтенанта, – на голову. Многих таких потом берут на работу в нашу Службу Безопасности! – Она вновь недовольно поморщилась. – Особенно тяжело работать с Отрядом Специальных Операций! Там вообще собрали одних кровожадных маньяков! Они приносят только трупы! Зачастую буквально изорванные пулями! Как можно работать с такими людьми?! И это почти единственный источник образцов из Жёлтой Зоны! Для полноценного изучения мне нужны живые животные, понимаете вы?! Живые! А максимум, на что способна ваша Служба, это отловить Бродягу! Да и тех зачастую привозят нашпигованных свинцом!

Она замолчала, переводя дух, после чего закончила уже более спокойным тоном:

– Вот и скажите мне, для чего надо было отправлять на ваши занятия меня, если для примитивной лекции о фауне по принципу: «Где эта тварь живёт, и куда в неё стрелять», – хватило бы любого сотрудника, имеющего хотя бы годовалый опыт работы в Зонах?

– Вопрос риторический, – пожал плечами Иван, – но раз уж вы здесь, научите нас, что надо делать, чтобы не стрелять во всё, что движется.

– Бесполезно, – она иронично усмехнулась, – сколько волка ни корми, а он всё равно в лес смотрит. Как только у вас в руках окажется ружьё, в голове останется только одна мысль: в кого бы поскорее из него выстрелить.

– А вы попытайтесь, – поддел её Берёзов.

– Да уж придётся, – парировала она, – тем более что выбора у меня всё равно нет!

Лаванда достала из кармана пиджака маленькую флеш-карту, воткнула её в компьютер проектора. Через несколько секунд на стенном экране возникло изображение густого куста в метр высотой.

– Начнём с животного, получившего на сленге Ареала название «Дикобраз», – произнесла Лаванда. – Научных терминов не называю, они вам всё равно ничего не дадут. Итак, смотрите внимательно. Дикобраз – один из самых распространённых представителей животного мира Ареала. Мы считаем, что это мутация ежа, но надо признать, что серьёзных подтверждений данной теории пока найти не удалось. Дикобраз не любит болота и избыток открытой воды, он обитает в густой траве и подлеске, мимикрируя, подобно хамелеону, под цвет окружающей среды. Это хищник, охотящийся из засады, причём засаду он делает сам из себя. Животное ложится на землю, пряча тело в растительном покрове, и распускает свои спинные колючки, которые в длину могут достигать ста десяти сантиметров. Таким образом, Дикобраз становится похож на обычный куст. В таком положении животное может пробыть до двенадцати часов, не шевелясь и ничем не выдавая себя в ожидании добычи.

Она включила лазерную указку и подсветила увеличенное изображение раскрывшегося кустом Дикобраза: