Ареал 7–8: Один в поле не воин. — Что посеешь

Миномётный обстрел длился два часа. Судя по интервалам времени, с которыми прилетали мины, противник доставил в Жёлтую Зону три 82-мм миномёта и вёл обстрел до тех пор, пока не сровнял базу с землёй. Всё это время то один, то другой вражеский отряд применял «Шестое Чувство», корректируя огонь, но Медведю увидеть миномётные позиции не удалось. Противник разместил их на удалении, превышающем радиус действия метаморфита. Потом штурмовые отряды Сателлита вновь пошли в атаку.

– Они начали сближение! – вышел в эфир Медведь, сжимая в руке «Шестое Чувство». – Понимают, что мы под землёй. Хотят сократить дистанцию прежде, чем мы выползем. Скорее наверх!

Базальт с Капканом рванули вверх по лестнице, и Айболит подхватил Медведя под руку.

– Сам вылезу! – Здоровяк кивнул на новый «Печенег»: – Пулемёт только вынеси! Быстрее! Байкал ещё жив, я его чувствую! Поддержите его огнём! Базальт, прострели приманку, пока ещё есть возможность! Больше можно не ждать. К нам никто не придёт. Прошло семь часов. Если бы хотели – давно уже пришли.

Майор, подволакивая ногу, принялся на четвереньках карабкаться вверх по ступеням, на ходу сообщая бойцам о текущем местонахождении штурмовых отрядов противника. Враги шли на штурм с запада и севера, не решаясь идти через поле Соленоидов на юге и забитую аномалиями местность на востоке. Но во фланг северному отряду сейчас вёл огонь Байкал, уже поразивший несколько целей, и на том направлении противник залёг, укрываясь от снайперского огня. Медведь выполз из люка и схватил подготовленный для него пулемёт. От базы выше уровня земли остались лишь нагромождения искорёженных обломков да огрызки стен, выход из минус первого этажа был частично завален, и выбираться пришлось почти ползком. В небе над развалинами, словно НЛО, прямо в воздухе висел захваченный Воронкой радиопередатчик, безразличный ко всему, включая законы физики.

– Занять оборону под Воронкой! – бросил в эфир майор, заползая между двух куч бетонного хлама, точно под аномалией. Он установил пулемёт и не стал отключаться от «Шестого Чувства». Его местоположение противнику всё равно известно. Пусть стреляют, так даже лучше, какое-то количество гранат подствольников и минометных мин, падающих сверху прямо на него, будет поглощать Воронка, ещё что-то сожрёт сидящий у входа Раздиратель. Залёгший у обломка внешней стены Базальт дал короткую пристрелочную очередь, целя куда-то значительно выше наступающего противника, затем ещё одну и произвёл длинную, засыпая пулями верхушку далёких руин. Стена вокруг него мгновенно вспухла фонтанчиками разлетающегося в труху бетона, и пулемётчика отбросило назад.

– Твою мать… – натужно выдохнул он, переворачиваясь на живот и хватаясь рукой за кровоточащую пробоину в плече. – Достали всё-таки, сволочи!

К нему подполз Айболит, и Медведь открыл огонь по виднеющимся вдали врагам, ведущим перестрелку с Байкалом. «Шестое Чувство» сообщало, что снайпер испытывает сильную боль от множественных касательных ранений, но ещё жив и ведёт бой. К Медведю присоединился Капкан, и его РПГ-7 гулко громыхнул, отправляя термобарическую гранату навстречу приближающемуся противнику. Северный отряд врага оказался под перекрёстным огнём, и его командир запросил тяжёлую огневую поддержку. Идущие на штурм группы залегли, и в воздухе вновь завыли миномётные мины. Там, где занял позицию Байкал, вспыхнули разрывы, снайпер снова потерял сознание, однако оставался жив. Видимо, он тоже залёг где-то в непосредственной близости от аномалии, и она частично защищает его от попаданий. Почти сразу обстрел перенесли на развалины базы, и всё вокруг потонуло в облаках дыма и пыли, пронзаемых минами, гранатами и крупнокалиберными пулями.

– Вниз! – проорал здоровяк, забиваясь под разбитые потолочные перекрытия, и содрогающаяся земля подпрыгнула у него перед глазами.

Сколько длился этот обстрел, Медведь не понимал. От близких разрывов в голове гудело, в ушах стояла резь вперемешку с пронзительным звоном, обе ноги стали бесчувственными и тяжёлыми, словно бревна, язык во рту высох до шершавого состояния, свидетельствуя о потере крови. Очнулся майор от жжения в руке. Базу снова накрыл Токсик, и его токсичная взвесь проникала через пробоины «Эмки». Медведь всем телом навалился на раненую руку, укрывая её от Токсика, и отстранённо подумал, что не чувствует боли в раненых ногах. А ведь их сейчас разъедает заживо… Хотя нет. Если бы заживо, то было бы больно. В общем, нестрашно. Штанины на голенях «Эмки» всё равно герметично отделены от бёдер в районе наколенников. Сейчас главное руку спасти. Он ещё сильнее придавил собой повреждённый рукав, на ощупь отыскал в подсумке несколько выданных Айболитом шприц-тюбиков и, не глядя, вколол себе всё. Теперь уже не повредит. После этого Медведь отыскал подсумок с ремкомплектом и быстрыми движениями наложил на пробоины резиновые заплатки. Вот теперь уже лучше.

– Айболит, Капкан – Медведю! – Он выкрутил громкость рации на полную, чтобы слышать эфир через стоящий в ушах звон. – Базальт – Медведю! Кто меня слышит?