Арейла. Месть некроманта

Только сейчас сообразила, что порезанное запястье больше не кровоточит. Да и не болит. Таналь наконец разжал свою железную хватку, наверняка синяков наставил, паразит, и сам повернул мое запястье, так что сразу стало видно: там не то что раны — даже самого маленького шрама не осталось. Я не сильно удивилась, начинаю, видимо, привыкать к здешним магическим чудесам. Зато внимание привлек некий рисунок как раз на месте несостоявшегося шрама. Родимое пятно в виде вписанной в круг замысловатой закорючки.

— Что это?

— Печать, оставшаяся после ритуала, у меня такая же, смотри. То, что способно самим своим существованием пресечь любые слухи о нас с тобой. Ну, есть еще несколько полезных бонусов.

— А подробней?

— Потом, — отмахнулся Таналь. — В любом случае покажешь печать мужу, и у него не будет повода подозревать тебя в чем-то недостойном. Ну и, думаю, тебя теперь будут в любой момент безо всяких проблем отпускать ко мне в гости.

Ну вот, опять этот эльф чего-то намудрил, логика подсказывает, что вряд ли простое братание могло бы дать такой эффект. Но дергать Таналя с вопросами прямо сейчас я не стала, все-таки выглядит он совсем замученным. Хорошо хоть хватило сил открыть портал во дворец, после чего мы пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по комнатам.

Но прежде чем лечь спать, я вынула из специальной экранирующей шкатулки переговорный амулет и всерьез задумалась, не поговорить ли с мужем. Но потом решила, что делать это среди ночи не самая лучшая идея, спрятала амулет обратно и все-таки легла спать. Непростой сегодня вышел день, но очень интересный.

А проснувшись утром, долго не могла сообразить, откуда в моей постели взялся любимый муж, стиснувший меня всеми конечностями и, кажется, даже обвивший косой. Чтобы снова не убежала, наверное.

При попытке пошевелиться тут же была снова крепко стиснута.

— Раздавишь, — бормочу сонно. — Ты откуда здесь?

— Эльф твой привел, — ворчливо прогудел Раш над головой.

Что-то в груди привычно дрогнуло в ответ на этот низкий рокочущий голос. Довольно улыбаюсь. Как же я соскучилась!

— Когда он успел? — спрашиваю лениво.

— Ночью. — Раш перевернулся на спину, затаскивая меня к себе на грудь. Какой он все-таки большой, как диван. — Мы с ним поговорили…

— Надеюсь, обошлось без травм? — Представляю, как эти двое могли поговорить. Особенно злой и ревнующий Раш.

— Ну, почти, — отозвался он слегка недовольно. — Толку-то — на мага с кулаками.

Я честно пыталась не рассмеяться, меньше всего хотелось задеть и без того слегка потрепанное моим новообретенным братцем самолюбие мужа. Но удержаться было выше моих сил.

— Только не говори, что ты пытался набить Таналю физиономию.

— Ну, дал бы ему в зубы разок, что бы ему сделалось?

— С твоими-то кулаками? Без зубов остался бы. Вряд ли Таналь согласен с таким подходом, — не удержалась я от нового смешка. — Ну, раз ты здесь, вы, видимо, между собой все выяснили?

— Поговорили, — привычно немногословно ответил Раш. — Он показал мне печать.

Про печать хотелось расспросить подробней, но решила отложить, потому что еще больше мне хотелось как следует поприветствовать мужа, по которому жутко соскучилась. К тому же он, похоже, в хорошем настроении и тоже соскучился, нужно закрепить успех.

Потом я все-таки расспросила довольного и разомлевшего Раша. О чем они с Таналем говорили, он сообщать категорически отказался, но разговор этот на него подействовал на удивление благотворно, мне стало ужасно любопытно, какие же волшебные слова нашел Таналь, что муж перестал злиться на него и, еще важней, на меня? Или же они все-таки всерьез подрались, а только потом договорились? И ведь не расскажут же оба, хотя братца можно будет и порасспросить, судя по всему, в драке победил он, потому не будет так запираться.

Зато про печать и проведенный Таналем обряд Раш рассказал охотно. В незапамятные времена, когда очередная Война Стихий (ну куда ж без нее в этом мире, да?) спровоцировала век религиозных войн, обряд духовного родства был изобретен для паладинов и боевых жриц, дабы избежать нежелательных связей. Плоть слаба, а те, кто служит богам, обязаны соблюдать свои обеты и клятвы. Необязательно обет безбрачия, кстати, местные боги в этом смысле очень нетребовательны, хотя и не любят нарушения каких-либо клятв и обетов. Боевые отряды, в которых часто была одна женщина на несколько мужчин, если желали, проводили такой обряд.

Потом религиозные войны закончились, паладинов и боевых жриц почти не осталось, в них отпала необходимость. А обряд духовного братства стал доступен не только служителям богов. Какое-то время он был крайне популярен у аристократии многих государств. Он позволял заключать союзы между семьями не только посредством брака или приставить к наследнице товарища мужского пола в качестве компаньона и телохранителя и быть уверенным, что между ними не случится ничего неподобающего. Потому что даже для проведения обряда рекомендуется не испытывать к побратиму никаких сексуальных желаний хотя бы в течение суток-двух до него, иначе можно его и не пережить.