Арена

Да… они и не виделись примерно с тех пор, как Саша ушел в «Арену». Стало быть, более шести лет. Почему так получилось, Саша и сам не знал. В жизни часто происходят подобные загадочные события – казалось бы, давние друзья, чуть не пуд соли вместе съели, и в гости друг к другу хаживали, и по работе общались более чем тесно… а потом вдруг как отрезало.

Мишка, покрутившись после окончания института на гражданке и осознав, что коммерсанта из него не выйдет, направил свои стопы в милицию, где и окопался достаточно плотно. Окопался – в смысле, был вечно усыпан ворохом бумаг и начисто лишен свободного времени. Время от времени до Александра доходили новости о приятеле, и он все собирался нагрянуть в гости, пару раз даже сделал попытку – но неудачно, Мишка был то в командировке, то на выезде… В общем, все так и заглохло. И вот теперь спустя столько лет снова объявился приятель, да не просто так, а по делу. Занятно.

– У тебя серьезно выходной? – осторожно спросил Михаил.

За этим вопросом могло крыться что угодно, например, Мишка мог решить не мешать трошинскому отдыху. Хотя вряд ли, какое чувство такта может быть у опера, особенно если у него действительно серьезная проблема?

– Серьезно.

– Чудненько. Значит, давай через пару часов… в десять, стало быть, у меня.

– Это где?

– Дома, блин.

– И ты еще говоришь, что в понедельник люди должны быть на работе?

Мишка рассмеялся.

– Во-первых, я говорил, что в понедельник в восемь утра люди не спят. А во-вторых, опер всегда на работе, даже когда он дома. Будешь?

– Буду, жди.

– Жду.

В трубке запульсировали сигналы отбоя. Саша вздохнул и направился в ванную. Несмотря на то, что идти на работу было не нужно, бриться он себя заставлял всегда, каждый день. Может быть, потому, что Леночка не любила колючую поросль на щеках своего супруга, и тому приходилось считаться с ее желаниями.

– Ленусик… – шепотом позвал он.

– У? – послышалось из-под одеяла.

– Тебе в ближайшее время машина нужна?

– Не… – Интонации, отчетливо заметные даже в столь короткой фразе, ясно давали понять, что именно ей сейчас, да и в ближайшие пару часов, нужно.

– Мне тут надо съездить кое-куда, к обеду буду, ладно?

– Угу. Хлеб купи.

– Куплю. Пусик, я тебя люблю. Отдыхай.

Саша быстро оделся, убедился, что в бумажнике достаточно денег, и выскользнул из квартиры, стараясь не хлопать дверью. Конечно, потом, когда он вернется, Леночка все ему припомнит, но это будет потом.

Погода сегодня радовала – на небе не было ни облачка, предстоял хороший солнечный день. Как всегда, приход антициклона предвещал похолодание, а значит, на дорогах будет гололед – вчерашний мокрый снег аукнется, но это было не столь уж важно. Трошин задумчиво глянул на вывеску крохотного магазинчика, поселившегося в переделанной квартире первого этажа, в стене которой прорубили дверь и приделали снаружи лестницу. Магазин уверял, что работает 24 часа в сутки, но, судя по ассортименту, мог бы не работать вообще. К Мишке стоило ехать с кофе, у него всегда такая бурда на столе, что просто диву даешься – как же он сам ее пьет, страдалец. Да и к кофе следовало бы чего-нибудь прихватить.

Несмотря на солидный запас времени, он почти опоздал. Пару раз попал в пробку, да и в Елисеевском, куда он сунулся за кофе, оказалось, несмотря на раннее время, удивительно много народу. Зато теперь он был полностью экипирован – увесистый пакет грозил лопнуть в любой момент.

Хрипло тренькнул дверной звонок.

– Открыто! – послышался из-за двери голос.

Александр аккуратно поставил пакет на пол, отметив про себя, что ковровая дорожка за последние шесть лет у Михаила не сменилась. Это говорило и том, что за прошедшие годы спутница, хотя бы и временная, жизни в этом доме не появлялась – никакая уважающая себя женщина терпеть этот «половичок» не стала бы.

– Куртку на вешалку, а сам сюда, – послышалось из-за двери.

– Холмс, а как вы догадались, что на мне куртка? – поинтересовался Саша, раздеваясь.

– Элементарно, Ватсон. Входя, вы слегка зацепили локтем дверной косяк, а характерный звук трущейся о дерево кожи трудно с чем-то спутать.

– Серьезно, что ли? – несколько озадаченно спросил Александр, входя в одинокую комнату Мишкиной холостяцкой квартиры. Старый приятель, тщательно упакованный в вылинявший, вытянувшийся на коленках спортивный костюм, сидел у окна, улыбаясь до ушей.

– А если серьезно, я тебя в окно видел.

– Чем болеешь? – Саша принялся разгружать принесенные деликатесы. Кофе и печенье Мишка воспринял нормально, но когда на стол бухнулась бутылка коньяка, фыркнул:

– Пить с утра, в такую рань, такую…

– По крайней мере это не дрянь, – в тон ему ответил Трошин. – И потом, не пить, а спрыснуть встречу. Так что с тобой стряслось?

– Ерунда, ногу растянул. – Мишка кивнул на явно более толстое колено, видать, сустав был затянут эластичным бинтом. – С работы шел, темно, вот и… ладно, фигня, заживет. Слушай, у меня к тебе серьезный разговор, так что давай коньяк пока отложим, лады? Там на кухне чайник только что закипел, волоки его сюда.