Арена

Лика снова попыталась связаться с теми из друзей, судьба которых была неизвестна. Но ее мобильник упрямо выдавал долгие гудки, не желая соединять ни с одним номером. То ли все члены команды попали в беду, то ли их средства связи не работали. Ниночка, последнее время увлеченная новым романом с каким-то до одури влюбленным в нее парнем, это Лика знала совершенно точно, временно покинула отчий дом и переселилась к возлюбленному. Роман развивался столь стремительно, что Ниночка не только бросилась, очертя голову, в водоворот чувств, но и не потрудилась хоть кому-либо сообщить, где обитает в настоящее время. В этом были свои плюсы, можно было надеяться, что о ней не знают и охотники. К тому же вряд ли Ниночка представляла для кого-то угрозу, после короткого обсуждения все сошлись во мнении, что преследованию подвергаются прежде всего члены Команды — и именно потому, что в эту Команду входили. Так что, вряд ли кому-то срочно понадобилось бы убирать не имеющую особого отношения к схваткам на Арене секретаршу. Что же касается остальных, то тут было много неясного. Очевидно, что на Игната, Стаса, Наталью и Игоря-большого рассчитывать не приходится. Живы они или нет — сказать было сложно, но учитывая массовость нападений, вероятность того, что друзья уцелели, была ниже среднего. Установить местонахождение Игоря-длинного было попросту невозможно, хотя, остановившись на десять минут у какого-то захудалого интернет-кафе, Женька бросил на все известные ему почтовые ящики коллег сообщение об опасности, назначив место встречи. Сообщение было довольно хитро закодировано — не настолько хитро, чтобы попортить жизнь спецслужбам, пожелай они дешифровать информацию, но от случайных глаз — самое то. И все равно он дополнительно подстраховался — точка рандеву описывалась настолько завуалированно, что понять текст мог только друг. Оставалось надеяться, что если приятели целы, они найдут возможность выйти в интернет в поисках информации. Собственно, касалось это прежде всего Лонга, вряд ли у Олега в деревне имеется такая возможность.

Они отмахали еще несколько километров, теперь вокруг мелькали заснеженные деревья и, казалось, все неприятности остались позади.

Оказалось — именно казалось.

Последний пост милиции, которого в принципе следовало бы опасаться, остался позади. Здесь, за пределами Москвы, люди с полосатыми палками уже не так свирепствовали, да и пасли в основном тех, кто ехал в другом направлении. Может быть, именно поэтому этот участок шоссе и был избран для нападения.

Женька вдруг дернулся и впился взглядом в заднее стекло.

— За нами хвост!

«Хвост» — это было еще очень слабо сказано. Два джипа — один темно-зеленый, другой синий — стремительно нагоняли не слишком торопливую, подозрительно звякающую на каждой неровности покрытия «девятку».

Борис бросил короткий взгляд в зеркало заднего обзора.

— Почему за нами? Мало ли кто?

— Чувствую, — коротко ответил Евгений, лихорадочно собирая ранее разобранную для компактности винтовку.

К тому времени, как последняя деталь встала на место, и обойма была загнана в соответствующий паз, джипы были уже рядом. А еще спустя несколько секунд все сомнения в их намерениях рассеялись, причем самым убедительным образом — в двух стеклах, заднем и ветровом, образовались вдруг дырочки, красиво обрамленные трещинами.

— Блин! — ругнулся Борис, вжимая до упора педаль газа. — Лика, пригнись! И натяни капюшон на голову.

Соревноваться в скорости с образчиками буржуйской техники было занятием совершенно бесперспективным. Мотор «жигулей» надсадно выл, демонстрируя готовность к борьбе, но получалось примерно, как у той старой лошади, что пришла к финишу последней, шамкая «ну не шмогла я, не шмогла». И эта колымага явно не была способна ни на что хорошее. Конечно, на брошенном на произвол судьбы Ликином «ниссане» уйти бы, возможно, и удалось, но кто знает, что у преследователей было приготовлено на такой случай. Вертолет? Или СУ-27? Во всяком случае, с ходу отметать никакие варианты не следовало.

Женька, не ожидая команды, натянул капюшон так, что снаружи остались одни глаза, и принялся прикладом винтовки выбивать стекло, готовя себе амбразуру.

— Не дай себя обогнать! — крикнул он Борису.

Тот, мёртво вцепившись в баранку, лишь сердито дернул плечом — какой тут, к дьяволу, не дать обогнать — на практически пустом шоссе. Тем более что редкие встречные машины, видя несущихся на полной скорости лихачей, предпочитали, по возможности, уступить полосу, в том числе и встречную. Поскольку правила — правилами, а осторожный дольше живет.

Позади хлопнула винтовка — конечно, стрельба из мчавшейся на последнем издыхании машины, готовой, при встрече с неровностью шоссе тут же улететь в кювет, никак не могла бы называться снайперской — хорошо, если вообще удастся попасть хоть во что-нибудь. Словно в ответ, вдребезги разлетелось боковое зеркало, приняв в себя пулю.