Арена богов

— Я всегда буду Ангелом Чистилища, — гордо заявила я. — Но я покину своё здание только тогда, когда Никс меня выгонит.

Маловероятно, что Никс назначит преемника в ближайшее время. Трудно найти людей, из которых можно было бы сделать ангелов, особенно в условиях нехватки Нектара.

— Ужин подан, — объявила Калли с порога.

Ей не пришлось повторять дважды. Я вскочила и поспешила в столовую. Стол ломился от огромного количества пицц. Тесто домашнего приготовления, сладковатый томатный соус, посыпанный свежими специями, а сверху — шипящий сыр. Мммм. Секрет Калли в её специях. Она использовала не только орегано. Она использовала смесь орегано, тимьяна, базилика и майорана с небольшим количеством чеснока.

В глазах Калли промелькнул понимающий огонек, когда мы встретились взглядами. На самом деле, за столом было много понимающих улыбок, и это означало, что Харкер не шутил, рассказывая всем о том, чем мы с Неро занимались.

— Я надеюсь, ты не рассказал и моей дочери тоже, — прошептала я ему, когда мы сели за стол.

— Нет, — заверил он меня. — Сиерра искала тебя, но я сказал ей, что ты пошла покупать ей мороженое, так что она, вероятно, получит его позже.

Я взглянула на Неро, который кивнул. Затем я услышала тихий стук, словно баночку с мороженым телепортировали прямо в морозильную камеру Калли.

— Ужин как всегда объедение, Калли, — сказала я ей после шестого куска пиццы.

— Ммм, так вкусно! — согласилась Джин с набитым ртом.

— Каллиста — превосходный шеф-повар, — заявил генерал Сильверстар таким тоном, словно выступал с официальным заявлением архангела.

Калли улыбнулась ему. Она выглядела такой счастливой. Генерал Сильверстар делал её счастливой. И это делало счастливой меня. После всего, что совершила Калли, всего, чем она пожертвовала, чтобы защитить нас и позаботиться о нас, она как никто другой заслуживала наконец-то найти свой счастливый конец.

Ридиан Сильверстар хорошо подходил ей. А она хорошо подходила для него. Бедняге нужно немного любви в его жизни.

Архангел всё равно оставался самим собой. Прямо сейчас он читал Неро лекцию о благоразумии и недавних отключениях электроэнергии. Мои щёки вспыхнули. Одно дело, когда Харкер говорил об этом, и совсем другое — когда дедушка Неро, один из старейших архангелов Легиона, читал нам лекции о нашей сексуальной неосмотрительности за обеденным столом.

«Как ты там держишься, Пандора?» — спросил меня Неро.

«Мне было бы намного легче, если бы твой дедушка перестал говорить о правильном применении силы в спальне».

Неро мысленно фыркнул, но внешне его лицо было как каменная маска.

«Что ж, по крайней мере, Дамиэля здесь нет, — сказала я. — Он вёл бы себя намного хуже».

После ужина мы перешли в гостиную. Сиерра и Ангел играли с большой пустой картонной коробкой, которую Калли принесла со склада. Им было очень весело с ней возиться. Они прятались в ней. Запрыгивали в неё. Грызли её.

Забавно, что кошки и дети получают столько удовольствия от самых простых вещей. Это заставило меня задуматься, зачем я вообще потрудилась покупать им все эти игрушки. Я могла бы просто заполнить пустыми коробками один из спортивных залов Легиона, и они были бы счастливы несколько часов.

В дверь позвонили, и Калли пошла открывать. Она вернулась с моей другой матерью.

— Наконец-то, — объявила Грейс, вздохнув с облегчением и откинувшись на спинку одного из диванов. — Мне удалось убедить оба совета сделать перерыв на сегодня, — она улыбнулась и взяла печенье, которое предложила ей Калли. — И спасибо тебе, Леда, за твой драматический уход ранее. Всегда оставляй их желать большего.

— Честно говоря, я думаю, что демоны и боги уже более чем сыты мной по горло, — сказала я ей. — Я ими определённо сыта, — добавила я, когда Калли снова бросилась открывать дверь.

На этот раз это был Фарис. Он сел рядом с Грейс.

— Печенье? — предложила я, протягивая ему одно.

Он нахмурился, глядя на подношение.

— Нет.

Я пожала плечами.

— Как хочешь, — затем я откусила кусочек.

— Леда, тебе действительно следует вести себя более пристойно, — пожурил меня Фарис.

— Это печенье, папулик. Нет такого правила, которое запрещало бы божествам есть печенье. Смотри, даже Грейс наслаждается им.

Взгляд Фариса метнулся к ней, затем ко мне.

— Я говорю не о печенье, — он произнёс это слово так, словно оно было недостойно его святых уст. — Я, само собой, имею в виду сцену, которую ты устроила ранее в зале совета, когда так мелодраматично выбежала оттуда. Твоё поведение поставило в неловкое положение и меня, и тебя саму.

— Он просто расстроен, что ты украла все внимание на себя, — сказала мне Грейс, улыбнувшись Фарису. — Всех в том зале гораздо больше интересовало то, что хотела сказать ты, а не то, что хотел сказать он.

— Перестань поощрять её, Грейс, — ледяным тоном сказал Фарис. — И перестань меня раздражать.

Грейс закатила глаза.