Арена, Кукольный театр и Добро пожаловать в сумасшедший дом!

Довольно улыбаясь, Боб встал. Бокалы мужской половины были пусты, и он наполнил их снова. Затем добавил вина в недопитые бокалы девушек. Схватив стоявшую в углу портновскую линейку, Боб завертел ею, словно жезлом, и, подражая цирковому зазывале, закричал:

— Леди и джентльмены! Не проходите мимо! Торопитесь к нам, чтобы увидеть единственного и неповторимого Уолтера Бикмэна и его знаменитый несуществующий номер с извлечением предметов из черного цилиндра. Кроме великого маэстро, вы увидите…

— Прекрати, Боб! — потребовала Мэй.

Глаза Уолтера едва заметно блеснули.

— Бесплатно не выступаю, — сказал он. — С вас два цента.

Боб полез в карман и выгреб горсть мелочи. Разыскав в ней две монетки, он подошел к цилиндру и бросил деньги внутрь.

— Исполнено, маэстро, — сказал Боб и снова завертел импровизированным жезлом. — Леди и джентльмены! Стоимость фокуса — всего два цента, одна пятидесятая часть зеленого! Торопитесь увидеть величайшего на свете прести-лжести-дижидатора!

Уолтер залпом осушил бокал. Он слушал разглагольствования Боба, и его лицо становилось все краснее и краснее. Потом он встал.

— Что ты желаешь увидеть за свои два цента, Боб? — негромко спросил Уолтер.

Элси вытаращила на него глаза.

— Уолли, ты что, всерьез обещаешь что-нибудь оттуда достать?

— Возможно.

Боб покатился со смеху.

— Выволоки мне крысу, — сказал он и потянулся к бутылке.

— Что ж, сам попросил, — ответил Уолтер.

Цилиндр оставался на прежнем месте. Уолтер не стал ни двигать, ни переворачивать его. Он просто протянул к цилиндру руку. Поначалу движения Уолтера были неуверенными. Из цилиндра послышался писк. Уолтер скользнул туда рукой и вытащил за загривок какое-то существо.

Мэй вскрикнула и зажала рот рукой. Глаза у нее стали величиной с блюдца. Элси беззвучно повалилась на диван-кровать, напрочь потеряв сознание. Боб стоял с бледным, оцепенелым лицом, а его рука, застыв в воздухе, все еще сжимала портновскую линейку.

Существо вновь запищало, и Уолтер еще немного вытащил его наружу. Внешне существо напоминало чудовищно омерзительную черную крысу. Однако оно было крупнее крысы; оно было настолько крупным, что непонятно, каким образом умещалось в цилиндре. Глаза сверкали, словно красные огни светофора. Существо отвратительно клацало своими длинными, похожими на кривую саблю зубами, то сжимая челюсти, то разводя их на несколько дюймов. Челюсти смыкались с неумолимостью захлопываемой западни. «Крыса» извивалась, пытаясь вырваться из дрожащих пальцев Уолтера; когтистые передние лапы яростно молотили воздух. Это был фильм ужасов наяву.

В ателье стоял нескончаемый писк, становящийся все более хриплым и угрожающим. От «крысы» исходило такое непередаваемое зловоние, будто она жила на кладбище и кормилась мертвечиной.

Уолтер с той же поспешностью опустил руку вниз. Писки смолкли. Уолтер вытащил руку из цилиндра. Лицо «фокусника» было абсолютно бледным, а сам он весь дрожал. Достав носовой платок, Уолтер обтер потный лоб.

— Этого нельзя было делать, — каким-то странным, не своим голосом произнес он.

Уолтер бросился к двери, рванул ее и опрометью понесся вниз по лестнице.

Мэй с усилием отняла руку ото рта.

— П-проводи м-меня домой, Боб, — заикаясь, сказала она.

Боб провел рукой по глазам.

— Чертовщина какая-то.

Он подошел к столу и заглянул в цилиндр. На дне блестели его монетки, но Боб не потянулся за ними.

— Как быть с Элси? Может, нам… — Его голос дрогнул.

Мэй медленно встала.

— Пусть тут одна проспится.

Боб проводил Мэй до дому. Почти всю дорогу они шли молча.

Через пару дней Боб столкнулся с Элси на улице.

— Привет, Элси, — сказал он.

— Привет.

— Черт побери, неплохая у нас тогда вечеринка получилась в твоем ателье. Только вот… зря мы так много выпили.

На лице Элси что-то мелькнуло, потом она улыбнулась и сказала:

— Уж я-то явно перебрала. Даже не заметила, как вырубилась.

Боб тоже улыбнулся.

— Я… в общем… не ахти как вел себя тогда. В следующий раз обещаю быть повежливее.

В понедельник Мэй опять встретилась с Бобом, но уже без Элси и Уолтера. После фильма Боб предложил:

— Может, зайдем чего-нибудь выпить?

Мэй почему-то слегка вздрогнула.

— Выпить я не откажусь, но только не вина. Хватит с меня. Кстати, ты после этого не видел Уолли?

Боб покачал головой.

— Думаю, насчет вина ты права. Уолли, оказывается, тоже не любитель выпить. Его так разобрало, что он понесся вниз. Не хотел, чтобы мы видели, как его выворачивает. Будем надеяться, он не залил ступени.

— Да и вы не были образцом трезвенника, мистер Ивенс, — язвительно заметила ему Мэй. — Забыл, как чуть не полез с ним в драку из-за каких-то дурацких карточных фокусов или чего-то подобного? Слушай, а тот фильм все-таки был очень жутким. Мне потом ночью кошмары снились.

Боб улыбнулся.

— И что же ты видела?

— Я видела… надо же, не вспомнить. Просто смешно: такой яркий сон, почти как наяву, а про что он был — хоть убей, не помню.