Арена, Кукольный театр и Добро пожаловать в сумасшедший дом!

— Сегодня утром папа Гейзенстак не пошел на работу. Он заболел и лежит в постели.

— Неужели? — удивился Сэм. — И что же случилось с мистером Гейзенстаком?

— Думаю, он съел что-то несвежее и отравился.

На следующее утро, за завтраком, Сэм спросил у дочери:

— И как здоровье мистера Гейзенстака?

— Получше, но врач и сегодня не велел ему идти на работу. Возможно, только завтра.

Назавтра мистер Гейзенстак поправился и пошел на работу. Но почему-то именно в этот день у Сэма Уолтерса после ланча на работе схватило живот. Он вызвал врача и был вынужден два дня проваляться в постели. Такого с ним не случалось уже много лет.

Одни совпадения происходили быстрее, другие — медленнее, и потому нельзя было утверждать: если в семье Гейзенстаков что-то произошло, то ровно через сутки то же самое произойдет в семье Уолтерсов. Иногда временной промежуток был не более часа, а иногда растягивался на целую неделю.

— Сегодня мама Гейзенстак поругалась с папой Гейзенстаком, — объявила Обри.

Сэм изо всех сил старался избежать ссоры с Эдит, но так и не сумел. В тот вечер он вернулся домой позже обычного. Сэму и раньше приходилось задерживаться на работе, и Эдит относилась к этому нормально. Но сегодня жену словно подменили. Спокойные объяснения Сэма лишь подливали масла в огонь. Кончилось тем, что он сам не выдержал и взорвался.

— Дядя Гейзенстак собирается навестить друзей.

Ричард давно никуда не выезжал из города, а тут вдруг объявил, что на следующей неделе отправляется в Нью-Йорк.

— Помните Пита и Эми? — спросил он родителей Обри. — Получил от них письмо. Просят приехать.

— Когда? — едва не зарычал на него Сэм. — Когда ты получил письмо?

— Вчера.

— Значит на прошлой неделе ты еще никуда не… Дик, наверное, я задаю глупый вопрос, но ты ведь даже не думал ехать, правда? Ты кому-нибудь заикался, что собираешься в Нью-Йорк или еще куда?

— Уверяю тебя, у меня и в мыслях не было ехать. Я вообще месяцами не вспоминал про Пита и Эми, пока не получил это письмо. Зовут меня погостить у них недельку.

— Возможно, ты вернешься через три дня, — сказал ему Сэм.

Сэм никак не объяснил своих слов даже потом, когда через три дня Ричард и в самом деле вернулся обратно. Он не хотел выглядеть последним идиотом и утверждать, что заранее знал, сколько времени брат жены прогостит у своих друзей, поскольку дядя Гейзенстак уезжал ровно на три дня.

Сэм Уолтерс стал внимательно наблюдать за дочерью. Естественно, это она выдумывала разные события в жизни Гейзенстаков и заставляла кукольную семейку вести себя подобным образом. Тогда возникал вопрос: обладала ли Обри сверхъестественным чутьем, бессознательно заставляющим ее предсказывать события, которые должны были произойти с ними троими и с Ричардом?

Он не верил в ясновидение. И все же… вдруг Обри — ясновидящая?

— Сегодня миссис Гейзенстак отправляется по магазинам. Она решила купить себе новое пальто.

Все это смахивало на заранее спланированную инсценировку. Услышав слова дочери, Эдит улыбнулась и посмотрела на Сэма.

— Как будто напоминание мне, — сказала она. — Завтра я хотела поехать в центр. Там будет распродажа.

— Но, Эдит, хотя на Америку и не падают бомбы, военные времена есть военные времена. И ты прекрасно можешь обойтись без нового пальто.

Трудно сказать, какую связь усматривал Сэм между покупкой пальто и положением дел на фронтах. Однако он спорил с такой запальчивостью, что даже опоздал на работу. Все приводимые им доводы были нелепыми; новое пальто не угрожало подорвать семейный бюджет. К тому же Эдит целых два года ничего себе не покупала. Сэм боялся назвать истинную причину спора: он не хотел, чтобы жена точь-в-точь подражала поступкам миссис Гейзен… Он не решался произнести такую откровенную нелепицу вслух. Он не решался произнести это даже мысленно.

Эдит все-таки купила себе новое пальто.

Странно, думал Сэм, что больше никто не замечает этих совпадений. Ричард не каждый день бывает у них, а Эдит… Эдит умела, сидя рядом и слушая болтовню дочери, почти ничего не слышать.

— Папа, сегодня Обри Гейзенстак принесла домой табель. По арифметике ей поставили девяносто, по грамматике — восемьдесят,[61] а по…

Через пару дней Сэм позвонил директору школы. Чтобы никто из домашних не подслушал, он зашел на переговорный пункт и позвонил из автомата.

— Мистер Брэдли, позвольте вам задать один вопрос. Скорее всего, он покажется вам… странным, но для меня он очень важен. Возможно ли, чтобы ученики в вашей школе заранее знали, какие оценки им выставят в табель?

Директор, несомненно, удивился его вопросу, но вполне корректно ответил, что подобное невозможно. Даже сами учителя их не знают, пока не выведут средних оценок, а это всегда делается в день выдачи табелей. Так было и вчера: пока у детей длился игровой час, им готовили табели.

— Сэм, ты в последнее время стал неважно выглядеть, — сказал Ричард. — Неприятности на работе? Напрасно волнуешься, сейчас дела потихоньку начинают идти в гору, а уж по поводу твоей фирмы тебе вообще нечего волноваться.

— Понимаешь, Дик, я не то чтобы волнуюсь. То есть… почти не волнуюсь…