Арена заблудших

От векового дуба, растущего перед школой, потянуло легким дымком, а само дерево будто начало рассыпаться на куски, которые плавно, как при замедленной съемке, начали разлетаться в разные стороны. А потом время щелкнуло – и вернуло мир на обычную скорость, и Кристина с испугом поняла, что обломок массивной ветви летел прямиком в нее. Еще немного – и он разобьет стекло!

Встрепенулся обычно дремлющий первобытный инстинкт, заставил Кристину не думая нырнуть под парту и прикрыть голову.

Удар, звон разбивающегося стекла, крики одноклассников, и Кристина запоздало поняла, что произошло: молния ударила в дерево.

Когда звон и грохот затих, ученики как по команде бросились к окнам, торопливо включая телефоны: каждый стремился скорее запечатлеть необычную картину и первым выложить в соцсеть, словно это было соревнование, которое нужно во что бы то ни стало выиграть, – и словно миру было дело до того, что случилось перед школой города Верходновска.

– Никто не пострадал? Все в порядке? – прорезался через поднявшийся гомон голос учительницы физики.

Кристина стряхнула с себя несколько стеклянных крошек и заметила пару царапин на тыльной стороне ладони. Прекрасный повод для того, чтобы уйти с урока, не дожидаясь окончания.

– Я в медпункт, – сказала она, продемонстрировав ладонь с капельками крови.

Переполошившаяся учительница согласно махнула рукой, протискиваясь к разбитому окну и пытаясь навести в классе порядок.

Перед тем как уйти, Кристина выглянула на улицу.

Парня в белом пальто там больше не было.

* * *

Фьор не стал ждать, когда Сол сам все поймет, и пришел к нему первым. Директор сидел за трюмо и накладывал грим для представления – привычный ритуал для всех артистов, ценящих минуты, когда они могли побыть наедине с собой, собраться с мыслями и настроиться на выступление.

– Что случилось? – спросил он.

– Я потерял огонь, – без предисловий выдал Фьор, подавив желание спросить: «Как вы догадались?»

На самом деле случилось кое-что еще. Он все-таки дошел до источника зова – потрепанного здания школы, и Фьору даже показалось, что он увидел ту, которая его посылала, – девушку с белыми волосами. Но поговорить с ней и узнать, кто она такая и зачем зовет, не удалось; в газон перед школой ударила молния, буквально в клочья разорвала старое дерево, поднялась паника – и в ней девушка затерялась. Зов тоже затих. А оставаться дольше в городе Фьор не мог, нужно было готовиться к представлению.

Впрочем, последнее теперь представляло собой огромную проблему: как ему выступать?

Рука директора, державшая кисточку с краской, дрогнула, на белой щеке появилась уродливая черная клякса, похожая на рваную рану. Однако голос Сола звучал ровно, словно он не испытал никакого потрясения:

– Как это произошло?

– Я гулял по городу и случайно набрел на пожар…

Директор цирка молчал, глядя на Фьора. Тишина звучала сильнее любых упреков и очевиднее любых вопросов.

– Я все помнил. – Фьор опустил голову. – Но я… Наверное, я просто не до конца верил, что это и правда может случиться. Видимо, нас так многим стращают, а на деле ничего не происходит, вот подсознательно и кажется, что все это перестраховка.

– Прекрасно! – язвительно воскликнул Сол. – Я, понимаешь, вынимаю из себя все силы и душу, чтобы наш цирк работал по максимуму, чтобы каждый раз – на все сто. Чтобы уберечь всех нас от худшего: от потери дара, от гончих, от вражеских цирков, от удалений, – и что в итоге? В итоге у нас слишком хорошо! Слишком спокойно! Надо было, чтобы кто-то сошел с ума в цыганской кибитке. Чтобы гончие нагнали. Вот тогда все были бы пуганые! И тогда бы верили, да?

– Простите, – искренне выдохнул Фьор. – Но, если честно, дело не только в этом. Я просто не смог не вмешаться. Там были люди, и… как пройти мимо, когда ты знаешь, что можешь помочь? Но мне правда очень жаль, я не хотел вас подводить.

– У меня-то за что просить прощения? – устало вздохнул Сол, повернулся к зеркалу и принялся накладывать грим. Рука дрожала, вместо черных капель под глазами получались размазанные кляксы. Раздраженно отбросив кисть, директор цирка взял ватный диск, смочил в растворе и стал стирать испорченный грим. – Ты не меня подвел, ты себя подвел. Я-то свой номер исполню без проблем. А вот что ты теперь будешь делать, когда лишился огня, – это большой вопрос.

– Что случается с теми, кто больше не может выступать? – спросил Фьор, и, как он ни старался, голос все же дрогнул. – Умение когда-нибудь возвращается? Или, может, его можно как-то получить обратно?

– Сам не видел, – с ноткой раздражения ответил Сол. – До тебя в моем цирке таких идиотов не находилось. Слышал, что к некоторым умение возвращается, но со сколькими это случалось, как много проходило времени и делали ли они для этого что-то особенное – не знаю. Не знаю даже, правда это вообще или нет.

– Что ж, вот на моем примере и выясним, – кивнул Фьор, надеясь, что его голос прозвучит достаточно легко и небрежно.