Арена заблудших

– Последний раз, когда я видела, – да, – медленно ответила Кристина, вспомнив, как сначала Графиня, а потом и она сама пыталась стереть имя, которое сама же и написала чуть раньше, но ничего не вышло. Это воспоминание тревожило – как и все вокруг, так сильно выходящее за рамки привычного.

– Любопытно, – протянула собеседница и обменялась взглядом с другими девушками, которые хоть и сидели каждая на своей кровати, но внимательно прислушивались к разговору.

– Я что-то сделала не так? – нахмурилась Кристина. Она уже поняла, что как-то напортачила с доской, но вот как именно?

– Вообще-то никто еще не сохранил в цирке свое прежнее имя. Обычно все новенькие без вопросов принимают имя, которое им дается, – и все.

– Ну, я как бы не совсем сохранила. Во всяком случае, не полностью; половину имени я потеряла, – со смешком уточнила Кристина. – А кто их вообще пишет, эти имена?

– Цирк.

– В смысле?

– Ну вот как-то так, – развела руками девушка. – Новенькие всегда ночуют в том фургоне, а утром на доске появляется их новое имя.

– Прямо волшебство какое-то, – хмыкнула Кристина.

Девушка пожала плечами в ответ, но ничего не сказала.

– Но кто-то же его должен писать! – продолжила настаивать Кристина.

– Автора еще ни разу не ловили. И не потому, что старались. Серьезно – имя просто само появляется на доске.

– Но так не бывает!

– Оглянись вокруг и вспомни, где ты. Так тоже не бывает, но все мы почему-то тут.

Кристина вздохнула, признавая поражение. И правда, если человек может стать лишним в своей собственной жизни и оказаться выкинутым из нее загадочным двойником, почему бы не быть мистическим доскам, которые сами выбирают имя новому обитателю цирка?

– Что ж, Крис так Крис. Меня зовут Джада. А это Кьяра и Себа, – представила девушка двоих подруг.

Называть имя розоволосой девушки Джада не стала, что Кристина сразу отметила, и танцовщица так и продолжала сидеть у окна, отвернувшись от остальных и глядя на проплывающие пейзажи. Похоже, и в тесном цирковом коллективе есть немало внутренних конфликтов.

– Это ваши настоящие имена? – зачем-то уточнила Кристина, хотя сама знала ответ: конечно, нет, слишком уж они необычные.

– В цирке только эти имена и настоящие, – ответила Джада.

– Ладно. – Кристина решила зайти с другой стороны. – А раньше тебя, например, как звали?

Лицо Джады потемнело.

– Какая разница, что было раньше? Той меня больше нет. И имени тоже. А ту, которая теперь есть, зовут Джада.

– Извини, – пошла на попятную Кристина, решив, что если хочет установить дружеские отношения, то не стоит сразу огрызаться и выпускать шипы. – Я пока еще совсем не разобралась в здешних правилах. И, честно говоря, до сих пор не могу поверить, что все это происходит по-настоящему.

Выражение лица Джады смягчилось.

– Да, первые дни со всеми так, – сочувственно сказала она. – Но ничего, скоро втянешься и привыкнешь; в нашем образе жизни есть свои плюсы.

– Например?

– Ну, мы много путешествуем. Получаем внимание публики. И у нас довольно дружный коллектив, – ответила за Джаду одна из ее подруг, то ли Кьяра, то ли Себа, имена и лица пока не отложились в памяти.

Кристина недоверчиво хмыкнула, а потом взглянула на сидящую у окна ассистентку метателя ножей. Та все так же смотрела в окно, и складывалось ощущение, что она намеренно отгородилась от окружающих.

– Да ну? – сказала Кристина.

– А! – понимающе воскликнула Джада и пренебрежительно фыркнула. – У Принцессы свои заморочки, мы к этому отношения не имеем. А то, что к ней не на всякой козе подъедешь, это тоже не наша проблема.

Принцесса. Еще одно странное прозвище. Кристине очень хотелось расспросить подробнее и про имя, и про заморочки розоволосой танцовщицы, из-за которых коллеги по цирку обходят ее стороной, но задавать вопросы в присутствии девушки было неловко. Кристину саму слишком много раз обсуждали Ольги – в открытую, прямо при ней, ведя себя так, будто ее вообще не было, и потому она знала, как это неприятно, и не хотела поступать так с другим человеком. Наконец, Кристине не понравилось откровенное пренебрежение в голосе Джады. Может, конечно, эта Принцесса заслужила к себе такое отношение, но Кристина не собиралась принимать чужое мнение на веру, она хотела сначала составить свое собственное.

– А вы с какими номерами выступаете? – сменила тему Кристина.

– Мы – гимнастки-конторсионистки, – ответила за всех Джада; очевидно, что в их маленькой группе именно она была лидером. – Показываем чудеса гибкости, – пояснила она непонятный термин и лукаво усмехнулась: – Ты наверняка должна была запомнить наш номер.

Кристина кивнула. Да, действительно, в первом отделении был групповой номер, в котором девушки в облегающих блестящих костюмах демонстрировали невероятные возможности человеческого тела, изгибаясь так, словно у них не было костей. Тщательно продуманные движения и хореография создавали у зрителей впечатление, что перед ними то ли мифический осьминог, то ли многохвостая змея. Зрелище было поразительным, завораживающим и… немного отталкивающим. Во всяком случае, так показалось Кристине.