Арес

— Ты заплатил всего за пять занятий, — продолжал учитель, — поэтому я покажу тебе как можно больше, но по одному-два раза. Что запомнишь, то твое. Сначала ты освоишь правильную атаку с мечом. То, что я увидел, никуда не годится, хотя защита у тебя хороша. Потом поработаешь с копьем. Очень полезно для выживания и схваток с копейщиками. И старайся тренироваться как можно чаще. Найди себе напарника, лучше — из ветеранов. Позанимайся с ним, потом найди другого и так далее. Думаю, что в замке твоего барона таких много.

Виктору не дали толком рассмотреть коллекцию, потому что прибыли остальные ученики. Они собрались во дворе, наемники, мелкие дворяне, представители купеческого сословия, и Пекста с Антиповым вышли к ним. Из пестрой толпы человек в пятнадцать отделились два помощника наставника — приходящие работники, выполняющие универсальную вспомогательную роль: от уборки территории до спарринг-партнеров.

К собравшимся присоединился и Виктор. Он встал за каким-то торговцем и слышал, как тот шепотом рассказывает своему приятелю-наемнику о кошмарном происшествии с храмом Зентела.

— Мне все выложил друг мужа сестры одного из храмовых стражников, — с жарким энтузиазмом шептал купец, рыжеволосый парень в добротной красной куртке. — То, что говорят, неправда! На самом деле это вбесившаяся из-за пожара лошадь разгромила храм, а служка, который полез под купол, чтобы обновить краску, не срывался вниз с ведром сам по себе.

— Слабо верится, — в тон приятелю отвечал наемник, здоровый детина в коричневой накидке поверх кольчуги. — Поговаривают, что там на стенах были страшные письмена, призывы демонов! А лошадь ведь не умеет писать. Подозревают, страшно сказать, одного из младших жрецов!

— Глупости, — купец стоял на своем, — мне точно известно, что лошадь ворвалась в храм, сбила лестницу, служка упал прямо на статую и залил все краской. Потеки на стенах просто напоминали письмена.

— Это был осел, — заметил стоящий рядом дворянин с надменным лицом и в потертой одежде, — осел забежал в храм, зацепился ногой за веревку, которую привязали к статуе, чтобы немного сдвинуть, и статуя рухнула прямо на главного жреца!

'Вот с этим трудно поспорить, — подумал Виктор. — Возможно, что это был действительно осел. Тоньше надо действовать, тоньше'.

— Мне сообщил сосед, что главный жрец вернулся в город этой ночью, — покачал головой наемник. — Он должен быть живым, разве что его труп сначала вывезли, а потом ввезли. К тому же, если это был осел, то кого же тогда ловят? Ворота до сих пор закрыты, храмовая стража так и шныряет повсюду. Кого ловят? Лошадь?

— Может быть это был уже и не главный жрец вовсе, — предположил купец, но тут же закрыл своей ладонью рот, испугавшись собственной догадки.

— Нерт, думаешь? — нахмурился дворянин. — А что, может быть….

— Я все понял. Точно! — громким шепотом зашипел торговец. — Нерт вселился в лошадь. Она опрокинула служку с краской, потом взяла в зубы кисть и написала, что с сегодняшнего дня поклоняется не Зентелу, а новому богу. Ой!

— Зентел велик, но все же не настолько, чтобы ему поклонялись и лошади, — с оттенком сомнения произнес дворянин. — Вот, думаю, что Неру могут поклоняться даже ослы. Отец богов, как-никак.

— Но кого же тогда ловят? — продолжал настаивать наемник.

Его резонный вопрос остался без ответа, потому что учитель наконец распределил задания. Виктор с усердием включился в тренировки, которые ему так дорого обошлись, стараясь забыть о беспокоящей его проблеме с расследованием недавнего происшествия.

Помещение было очень странным. Оно словно состояло из двух разных частей. С одной стороны находился оскверненный храм, чьи стены, замазанные на скорую руку, отнюдь не радовали глаз, а с другой стороны располагался фонтан с веселыми брызгами воды и беззаботными толстыми золотыми рыбками. Переход между двумя помещениями не был заметен, но никто из смертных не решился бы пройти через него.

Аренеперт стоял в храме, понурив голову. Его белоснежная мантия и широкий зеленый шарф являли собой идеальный порядок. Напротив главного жреца, на стороне фонтана, находились двое: седовласый мужчина в такой же белой мантии, только с узким зеленым шарфом, и юноша, одетый в легкомысленную золотистую тунику. Последний сидел на бортике и, не обращая внимания на двух жрецов, неторопливо бросал в воду корм. Раскормленные рыбки столь же лениво подплывали, чтобы разинуть рот и заглотить угощение.

— Итак, Аренеперт, вы можете толком рассказать, как именно получилось, что вы не только проморгали Посредника, но и позволили ему принести храм нашего господина в жертву своему покровителю? Да еще в такой… гм… извращеннной форме, — голос Верховного жреца был наполнен тщательно отмеренным негодованием. Тут важно было не переборщить. Если возмущение будет невелико, то господин разгневается такой безответственностью, а если будет слишком велико, то господин вспомнит о том, что Ларант — тоже лицо, причастное к происходящему.