Арфа Ветров

Гринц спрятал щенка за пазуху, слишком беспокоясь за него, чтобы думать о собственных неудобствах. Потом он встал и пошел искать Эмми, боясь даже подумать, что он может оказаться среди этих трупов. Эмми он не нашел, однако нашел мать. Тильда лежала в грязи с распоротым животом, и в глазах ее застыл ужас. Ноги у него стали как ватные, и, слишком потрясенный, чтобы плакать, он был не в силах отвести взгляд от этой жуткой картины. Щенок у него за пазухой завозился, и Гринц вернулся к действительности. Тот ужас, который он только что видел, не может быть правдой. Это не его мать. Иначе просто не может быть. Она, должно быть, сейчас где-нибудь в городе… Он обязательно найдет ее, мальчик не сомневался в этом. А пока надо позаботиться о щенке.

Гринц повернулся спиной к охваченному огнем зданию и медленно, словно лунатик, пошел к воротам. Похожий больше на собственную тень, чем на мальчика, он бесследно исчез в темных трущобах Нексиса.

Глава 20. ХРАМ БОЖЕСТВА НЕБА

Оставь меня в покое!

Это были первые слова, которые Черная Птица произнесла с тех пор, как ее лишили возможности летать.

Сигнус вздохнул и с раздражением отвернулся. Много дней он не отходил от нее, успокаивал, говорил ласковые слова, старался вывести королеву из состояния оцепенения и безучастности. И надо же, чтобы она наконец удостоила его своим «вниманием» именно сейчас, когда он сам попал в беду! Сигнус до сих пор с ужасом вспоминал недавний визит Верховного Жреца и его слова. Какими же дураками оказались они — Сигнус и Эльстер! Теперь магистра схватили, и она ожидает казни, а сам он превратился в узника королевских покоев, которому остается только покорно ожидать той же участи. Неожиданно целитель поймал себя на том, что уже не желает так горячо выздоровления Черной Птицы. Ведь едва нужда в нем исчезнет, и ему самому недолго останется жить.

— Оставь меня в покое, я тебе сказала! — резкий тон королевы отвлек Сигнуса от этих мрачных размышлений и почему-то вызвал у него внезапный гнев.

— С удовольствием сделал бы это, если бы мог! — закричал он. — Только не говори мне, что ты не слышала слов Черного Когтя. Я здесь — такой же узник, как и ты, но я не думаю, что долго буду надоедать тебе! У тебя впереди куда более долгая жизнь!

Пораженная горечью его слов. Черная Птица впервые удостоила взглядом молодого врачевателя, который так терпеливо ухаживал за нею все это время.

— Я не хочу жить! — ответила она ему. — Разве тебе самому нужна была бы такая жизнь? Почему ты не дашь мне умереть спокойно? — Она всхлипнула от жалости к себе, и тут Сигнус вдруг с размаху ударил ее по лицу.

— Себялюбивая дура! — заорал он. — Ты что же думаешь, ты одна страдаешь? А как же твой народ? Как же я? А Эльстер, которая спасла твою жалкую жизнь и теперь должна умереть, когда сядет солнце? Ты же королева! Почему бы тебе не отомстить чернокрылому чудовищу, вместо того чтобы лежать здесь и трусливо хныкать?

— Будь ты проклят! Как ты посмел меня ударить! Как ты смеешь так со мной разговаривать? Способен ли ты вообще понять, что значит быть калекой, как я?

— вне себя от гнева завизжала Черная Птица и попыталась подняться, чтобы ударить его, но ей мешали лубки, наложенные на крылья.

Гнев Сигнуса моментально сменился ужасом. Он слишком хорошо понимал, как опасно для нее любое резкое движение.

— Ради Иинзы, не двигайся! — Он силой заставил ее лечь, увертываясь от когтей, которыми она норовила вцепиться ему в лицо. Черная Птица почти не сопротивлялась. Ею снова овладело чувство безнадежности. Она легла в постель, а Сигнус отдернул руку, словно обжегшись. С минуту крылатая девушка и молодой целитель гневно взирали друг на друга.

— О Боги, как я тебя ненавижу, — прошипела Черная Птица.

— Я тоже не очень высокого мнения о тебе, — ответил ей Сигнус. — Но нам с Эльстер стоило слишком большого труда привести в порядок твои крылья, и я не допущу, чтобы ты снова сломала их из-за своей дурацкой истерики. Только попробуй опять начать дергаться — и я привяжу тебя к кровати!

— Ты не посмеешь… Ты… — Ярость душила ее.

— Ты думаешь? — голос целителя был тихим, но во взгляде его Черная Птица увидела такую решимость, что сразу умолкла.

— По крайней мере мне удалось расшевелить тебя, — невесело усмехнулся Сигнус. — Жаль, что я не ударил тебя раньше!

— Что толку чего-то добиваться? — в отчаянии спросила Черная Птица Сигнуса. Следующий вопрос дался ей с большим трудом:

— Я… Я ведь никогда уже не буду летать?

Сигнус печально покачал головой:

— Увы, Черный Коготь слишком постарался… Мы восстановили твои крылья, но… — Внезапно глаза его загорелись, и он схватил ее за руку. — О королева, отомсти за себя! Прояви волю к жизни, и пусть Черный Коготь поплатится за свои злодеяния!

— Ты сам не знаешь, что несешь! — вскричала она. — Что могу я поделать против Верховного Жреца? Я — беспомощная калека! Я, которую предали…

— Если то, что я слышал от Анвара, — правда, — жестко сказал Сигнус, — то ты заслужила свою участь!