«Аргар» или Самая желанная (СИ)

Спустя час я уже сидела в лаборатории, наблюдая за работой отца, и делилась новостями.

— Блин, не хочу в эту экспедицию, хоть убей! Эти Серж и Ник уроды редкостные, а меня запихнули к ним в команду. Ну какие из нас напарники? Мы же терпеть не можем друг друга!

— Думаю, ты преувеличиваешь, — отец на мгновение оторвался от монитора, на котором выводил какие-то диаграммы. — Они хорошие специалисты в своей сфере, да и военная подготовка у них есть. Я буду меньше волноваться за твою безопасность.

— Папа, о чем ты? По нашим данным, на поверхности нет ничего живого. От кого они будут меня защищать? Друг от друга?

— Ну… это только теория. Кто знает, а вдруг она ошибочная.

— Хочешь сказать, что мы все ошибаемся? — я недоверчиво поджала губы.

— Вот тебе и выпала честь это узнать.

— Боже! — я бессильно закатила глаза. — Вот спасибо, поддержал. Веришь, я бы и без этого счастья обошлась.

— Ну, что есть, то есть. Ты же слышала, ситуация безысходная.

Он подошел ко мне, присел на соседний стул и взял мои руки в свои.

— Знаешь, — заговорил он севшим голосом, — я не хочу тебя отпускать. Но если нам всем суждено погибнуть, то ты, по крайней мере, увидишь небо.

— Папа!

— Ч-ш-ш, — отец приложил палец к моим губам. — Я давно не верю в бога, но в этот раз буду молиться за твое возвращение и за то, чтобы эта экспедиция была удачной вопреки нашим теориям.

— Спасибо…

Он обнял меня и прижал к себе, я положила голову ему на плечо, и несколько минут мы просидели в полной тишине, нарушаемой лишь гудением аппаратуры.

— Будем надеяться на лучшее. А может, биосфера уже пригодна для жизни? — тихо предположила я. — Тогда мы, наконец-то, сможем выйти на поверхность.

— Будем надеяться. Кстати, ты мне так и не сказала, что там с Натаном. Ты же наверняка спросила об этом у Вишневецкого?

— Натан умирает…

— Что? Почему?

— У него лучевая болезнь.

— Такой хороший мальчик, — отец расстроено покачал головой. — Я помню его родителей. Замечательные были люди.

— Ладно, пап, я пойду. Мне еще завтра комиссию проходить.

Я поцеловала отца в щеку и поднялась.

— Если хочешь, я продолжу твои исследования, — предложил он.

— Не надо, у тебя своей работы хватает.

— Тогда, до вечера?

— Да, пап, увидимся за ужином.

Утро добрым не бывает. На следующий день эта поговорка как нельзя кстати подходила к моему настроению. После разговора с главой комиссии остался неприятный осадок, а мысль о встрече с бывшими женишками вызывала отвращение.

Я еще лежала в постели, бездумно уставившись в покрытый пластиком потолок, когда завибрировал слайдер на прикроватной тумбочке. Я всегда снимала его на ночь.

— Карина, ты уже проснуться? — на экране возникла ненавистная физиономия Акихито. — Мы не успеть вчера поговорить. Я ждать тебя в медицинском боксе. Ты помнить про осмотр?

Я глянула на электронные часы, висевшие на стене. Черт возьми, без пятнадцати семь!

Оставив слова Акихито без внимания, я пулей соскочила с кровати и рванула в душ. Пять минут на гигиену, пять минут на то, чтобы впрыгнуть в одежду и собрать волосы, и еще пять минут, чтобы успеть добежать до оздоровительного комплекса, где находился медицинский бокс.

Как и следовало ожидать, я пришла последней. В дверях столкнулась с заместителем главы научной комиссии Васнецовым, получила от него выговор за опоздание и с чувством выполненного долга пристроилась в хвост очереди. Парней запускали по одному каждые десять минут, но ни один назад не вышел, видимо, их выпускали через другие двери.

— Карина! — заулыбался Акихито, увидев меня. Как всегда, мне захотелось сделать вид, что мы незнакомы.

Я изобразила на лице невинное удивление:

— О, и ты здесь?

— Да, сейчас мой очередь. Хочешь, я тебя пропустить?

— Не стоит, я могу подождать.

— Да нет, лучше пропусти ее, — раздался со стороны знакомый голос с насмешливыми нотками, — такую язву не оставляй за спиной — загрызет.

Я опустила взгляд вниз и медленно повернулась на каблуках в сторону говорившего. Первое, что попалось на глаза, это мокасины темно-зеленого цвета из прочной синтетики. Вверх от мокасин шли такого же цвета широкие штаны со множеством карманов, перепоясанные эластичным ремнем. Накачанный торс бывшего жениха обтягивала кремовая футболка с коротким рукавом.

— Привет, Ник.

— Привет, крошка, — он ухмылялся, глядя на меня.

— Так, давай без панибратства. Я тебе никто.

— Как скажешь, — Ник пожал плечами. — Но нам работать в одной связке, так что не будем портить друг другу жизнь.

— Кстати, может, заключим перемирие? — еще один ненавистный голос заставил меня мысленно закатить глаза. — Карин, я знаю, у нас не заладилось, но это же не повод трепать друг другу нервы?

Я повернулась к бывшему жениху номер два — Сергею Пилатову. Он, как и Ник, был одет в форменные штаны группы радиологического контроля. Короткие светлые волосы выгодно оттеняли искусственный загар — единственное, что у всех жителей Муравейника было одинаковым.

— Во-первых, здрасте, — процедила я сквозь зубы, — во-вторых, я вас в напарники не выбирала, и будь моя воля…

— Ты бы в эту экспедицию не пошла, — закончил Ник. — Поверь, у нас тоже никакого желания нет.