Аргентина: Кейдж

— Перестань делать комплименты! Пою я так себе, зато песня замечательная. Отныне — это гимн Германского сопротивления, товарищ начальник штаба. Считай, только что издала приказ. Харальд, мы... Мы действительно можем свергнуть Гитлера?

— Он умрет, Ингрид, я тебе обещаю. И умирать будет очень и очень плохо. Ты подойдешь к его трупу, пнешь ногой и скажешь: «Idi, s-suka!» А дорогу ему укажут.

Мы застряли безвозвратно,
За побег ты жизнь отдашь,
Обведен четырехкратно
Частоколом лагерь наш.

— А пока приходится заниматься сказками. Тебе это вряд ли интересно, Харальд. Прочитала целый труд про тамплиеров и катаров. Они, представь себе, решили создать Небесный Монсальват, чтобы собрать там праведников, которым слишком тесно на Земле. И с тех пор зовут туда самых лучших. Написано два века назад, автор в детстве явно увлекался книжками про Гулливера.

— Дай догадаюсь. Лапута, летающий город? Если верить сказкам, марсианские технологии — оттуда?

— Если верить, да. Лапута — только транспорт, корабль, сам Монсальват — где-то за пределами Земли, возможно, на другой планете. Про планету придумали «Бегущие с волками», длинноволосые девушки-рыцари, они там якобы бывали. «Всегерманское общество по изучению метафизики» основано гостями из Монсальвата...

— А Первая эскадрилья «Врил» ими укомплектована. Мы проверяли, Ингрид. Нет у Геринга такой эскадрильи! Точнее, есть, но именуется куда скромнее, просто под номером. Кстати, «Бегущие с волками» сейчас должны занервничать, я их здорово напугал. Может, даже попросят помощи в Монсальвате, так что следи внимательно. Поглядим, что это за планета!.. Изучайте сказки и дальше, товарищ Вальтер Эйгер. Skazka lozh, da v nej namek! А я жду приказа.

— Можно... Можно — немного подумаю? Вдруг догадаюсь?

— Догадаешься. Думай!

Не томись тоской бесплодной,
Ведь не вечен снег зимы,
Будет родина свободной,
Будем с ней свободны мы!

Болотные солдаты,

Идем среди проклятых — болот.

— Товарищ начальник штаба! Нанести удар по вражескому командующему важно, но это лишь временный успех. Нового найдут! Нужно бить прямо в сердце... Нет, сердце у него давно отсохло. Ну, скажем, сапогом...

— Так точно, товарищ Эйгер. Сапогом, чтобы всмятку. Приказ понял. Итак, начинаем разработку Великого Фюрера германской нации.

6

Анна Фогель вышла из кабаре[66], застегнула верхнюю пуговицу на плаще, взглянула на вывеску. «Paradis Latin», неоновая пошлость, под стать усам мэтра Робо. Повезло — тигр отправился в джунгли на охоту, и она имела возможность спокойно осмотреться, поговорить с милой Бабеттой, а заодно дать фору тому, кто прибежит встречать.

Вот он!

Человечек, с виду несерьезный, весь какой-то плоский, серый. Стоит странно, чуть наклонившись вперед, словно гончая у горячего следа. Смотрит, понятно, в сторону, но Мухоловка не сомневалась и секунды. Охоту устроили? Сначала Герда, теперь она...

Fick dich!

На малый миг Сестра-Смерть прикрыла веки, вспоминая карту квартала. Не с той связались, дилетанты! Потом дважды открыла и закрыла сумочку. Сигнал дан — сигнал принят. Начали!

...Герде невероятно повезло. До машины ее дотащили, но почему-то замешкались, охрана от monsieur contre-amiral подоспела вовремя. Девочку толкнули на асфальт, а сами рванули прочь, огрызаясь свинцом. Мухоловка сразу поняла — любители. Приходили не убивать, просто выкрасть. Плохо, что Марек ничего не стал объяснять. Знает, но молчит.

Мухоловка неспешно брела по rue Cardinal Lemoine, не забывая опираться на трость. По сторонам не смотрела, незачем. Париж ей не нравился — пошлость, воплощенная в камне, под стать неону и усам. Она привыкла к сдержанной красоте родного города, к спокойному величию погибшей Империи. Анна еще успела увидеть ее закат. Велик был год и страшен по рождестве Христовом 1918... А здесь — сплошное кабаре!

Возле нужного переулка Мухоловка неловко переступила, покачнулась и чуть не упала. Выпрямившись, долго тыкала тростью в асфальт. Не обернулась, даже не бросила взгляд на стекло витрины, что напротив. А вдруг этот плоский чему-то учился? Пусть ближе подойдет, пусть убедится, что подранок дозрел...

В переулок!

Теперь она ускорила шаг. На малявку напали очень не вовремя, под ударом не только Марек, но и она сама, и вся операция. Поэтому ждать нечего, требуется не примочка — скальпель. Heer kapitein ничем не поможет, здесь что-то личное. «Autumn dream», «Титаник-вальс», парень никогда не думал, что снова сможет его слушать...

Нужную подворотню Анна чуть не пропустила, но вовремя ударила тростью в асфальт. Фигурные ворота, калитка. Как она и думала, днем сюда пускают. Задний двор, фасад выходит на улицу, что параллельна rue Cardinal Lemoine. Та же схема, что и с лопоухим Квентином, когда они удирали от страшного кровожадного Руди.