Аргентинское танго

Лес очень не понравилось то, как Триша подстрекает Рауля рисовать себе мысленные картинки обнаженной девушки под душем. Она сочла, что это безвкусная и дешевая уловка.

— Водопровод в доме очень старый, — сказал Рауль.

— И сам дом стар, — вставила Лес, осуждая состояние особняка, вместо того чтобы осудить поведение дочери, чего она не желала делать в присутствии Рауля.

— Я вас предупреждал, миссис Томас, что вы можете счесть здешние условия не слишком роскошными, — напряженно напомнил ей Рауль.

— О, я ведь не выражаю никакого недовольства. Это всего лишь замечание, мистер Буканан, — холодно бросила Лес и отвернулась, наткнувшись на удивленный взгляд Эктора, который не мог понять причину внезапной смены ее настроения. — Эктор, не попросите ли вы конюха поводить лошадь вокруг меня. Я хочу посмотреть, как она движется.

Просьба была повторена по-испански, и конюх-подросток повел норовистое животное по широкому кругу.

— Вы разбираетесь в лошадях, сеньора Лес? — громко спросил Эктор.

— Уж поверьте мне, разбирается, — убежденно проговорил Роб, и гордость, с которой сын подтвердил ее знания, придали Лес уверенности, в которой она так нуждалась.

Они провели утро, осматривая пони, которых Рауль с Эктором отобрали для продажи, и решая, на каких из них Робу непременно надо проехаться, прежде чем принять окончательное решение. К полудню вернулись в дом, чтобы сесть за ленч. После еды Рауль велел оседлать лошадей для семейства Томас и все отправились на пастбище, чтобы взглянуть на молодняк.

Когда Лес приблизилась к табунку молодых лошадей, они зафыркали, как бы переговариваясь между собой, и пугливо шарахнулись от нее. Лес вздохнула, сожалея, что неосторожно вспугнула их, и, натянув поводья, остановила своего коня и стала наблюдать, как несколько совсем юных жеребят и двухлеток то подбирались к ней, то пускались наутек, пытаясь понять, что за чужак вторгся на их пастбище. Страх боролся в них с любопытством. Затем Лес услышала приглушенный топот копыт. Приближался кто-то из спутников, но ее внимание было полностью поглощено бесконечной пампой. Степь раскинулась так широко, что для того, чтобы окинуть ее взглядом, приходилось напрягать зрение, и глазам делалось почти больно от беспредельности лежащей вокруг земли.

Всадник поравнялся с ней, но Лес даже не оглянулась, чтобы посмотреть, кто подъехал.

— Скажите мне, Эктор, как вам удается удержаться и не пуститься галопом по этим просторам? Ведь хочется скакать так далеко и так долго, как только можешь…

— Да, удержаться трудно, — ответил голос Рауля.

Лес оцепенела от неожиданности и обернулась, растерянно глядя на Буканана. С тех самых пор, как они выехали из estancia, рядом с ней постоянно ехал Эктор Геррера. Как оказался здесь Рауль? Зачем он решил догнать ее?

— А вам, оказывается, нравится ездить верхом, — сказал Рауль, и Лес догадалась, что ее разгоревшееся лицо все еще не остыло от удовольствия, которое доставила ей стремительная скачка.

Она смахнула со щеки разметанные ветром прядки волос и вздохнула.

— Здесь такие огромные просторы… В Техасе тоже обширные степи, но с этими им не сравниться.

— Да. Пампа — это нечто особое. Каждый аргентинец, родился ли он в Патагонии, в Андах, Буэнос-Айресе или Чако, чувствует свое родство с пампой. А для тех, кто родом отсюда, все другие места на земле словно не существуют.

— Вы родились в пампе?

— Да. За много миль отсюда, — сказал Рауль.

Его лошадь придвинулась вплотную к темно-каштановому коню Лес, и обутая в сапог нога Рауля коснулась ее ноги.

— Че! — крикнул Рауль своей лошади и что-то резко пробормотал по-испански.

Лошадь отодвинулась в сторону, однако ощущение соприкосновения не пропало. Во всяком случае, для Лес.

Но, когда подскакала Триша и остановилась рядом с ними, хрупкое перемирие, возникшее между Лес и Раулем, вновь нарушилось.

— Ну и что ты думаешь о молодняке, Лес? — спросила девушка.

Лес привстала на стременах, чтобы получше разглядеть лошадей. От табунка отделился смельчак из тех, что постарше, быстрой рысью подбежал поближе к ним, остановился, затем попятился в притворном страхе и бросился назад к товарищам, державшимся на безопасном расстоянии.

— Гляньте-ка, сеньора Лес, — сказал Эктор, подбадривая Лес высказать свое мнение. — Вы понимаете в молодняке толк.

— Думаю, вы спутали меня с Раулем, — неловко пробормотала Лес и стиснула бока коня коленями, посылая его вперед медленным шагом, чтобы подобраться поближе к пугливому табунку и разглядеть молодых лошадок с близкого расстояния.

— А-а-а-а, вот оно что, — протянул Эктор, бросил на Рауля понимающий взгляд и сказал по-испански: — Теперь я понимаю, почему она шипит на тебя как тигрица, защищающая своего котенка. Она уверена, что ты причинишь ему зло.

— Она ошибается, — ответил Рауль на том же языке, понимая, что их разговор между собой по-испански привлечет внимание Триши. — Меня не интересует ее котенок.

— Ну тогда, наверное, сама тигрица?

— No. Los caballos, — отрезал Рауль.

— Caballos — лошади, — перевела Триша. — Это слово я знаю. Кажется, мне надо начать посещать курсы испанского.