Аргилай. Возвращение домой

Светло-голубые глаза арт-три блеснули холодным огнем бешенства. Каким-то невероятным образом Трица извернулась в колодках и попыталась достать ударом ноги старосту. Но тщетно. Тот явно был готов к подобному повороту событий и вовремя отскочил в сторону.

– Буде тебе буде… – усмехнулся Карпыч, отходя подальше. – Затрепыхалась птаха в силках. – он повернулся к дому и позвал. – Неждана, сердце моя, тащи корыта – вскоре родичи соберутся, час начинать.

– Так ты, плесень балочная, шапито удумал устраивать!? – возмущенно прошепелявил разбитыми губами Бипа. – На кой хрен? Прирезал бы по-тихому в сарае – чик-чик и готово.

– Да какая тебе, в гузно, разница? – мрачно прохрипел Нюх.

– В гузно никакой! – огрызнулся гном с обгоревшим хохолком волос на голове. – Но не хочу сдохнуть на публике голышом и стоя раком.

Староста задумчиво посмотрел на спорящих пленников.

– То не шапито, не балаган. – наконец ответил Карпыч и его лицо сразу как-то осунулось, постарело. – Хочу я, шоб люди ведали, якой ценой, им жизнь достается. Шоб в очи дивились тем, кто животы свои заради села жертвует. Вздох их последний слышали. Не повинно лиху твориться за дверьми закрытыми. В правде жить треба, по совести.

– Смотрите какой совестливый нашелся. – презрительно прошепелявил Бипа. – Ручки замарать боится.

– Да куда там, – махнул рукой староста и тяжелой походкой направился к своему дому. – Не отмыть уже.

Глава 3. Горшок и корыта.

Одинокий домик, притаившийся в подлеске у дороги, нашли с трудом, но зато без приключений. В ходе сложной беседы, более похожей на игру в ассоциации, Лиса настояла на том, что она, в гордом одиночестве, отправляется к доброй собаке, а Аргилай остался на обочине коротать время за чисткой шкуры Упрямца. На том и порешили.

Небо расчистилось от туч и над предгорьями вновь, совсем по-летнему, сияло солнышко. Варварка никак не возвращалась. Время шло, полдень, а значит и казнь друзей, неминуемо приближались. С каждой утекающей минутой Лаи нервничал все больше, изводил себя страшными фантазиями и не знал куда деть. В итоге Упрямец был не только почищен, но и тщательно расчесан. Трижды. Аргилай, как раз размышлял над трудной дилеммой: заплести хвост коня в косичку или нарушить план и отправиться вслед за Лисой, когда кусты позади юноши зашуршали и на дорогу вышла варварка. На вытянутых руках девочка несла старый глиняный горшок.

– Я сделал! – с торжественной гордостью провозгласила Лиса, протягивая Лаи свою ношу, наполненную сомнительными достижениями. Достижения плескались и неприятно попахивали.

У юноши непроизвольно дернулся глаз. Но Аргилай собрал всю свою волю в кулак и спросил спокойным, непринужденным тоном:

– Это что?

Варварка широко улыбнулась, обрадованная возможностью рассказать все увлекательные подробности своего приключения. Но из-за скудного словарного запаса общего языка весь рассказ слился к восторженным звукам, отдельным фразам и интенсивному жестикулированию руками.

– Цепь! Никак! Ууу! Видеть горшок. Хвать! Ждать долго. Мимо. Никак. Ждать! Сделал! Я сделал!

С каждым словом собеседницы, лицо юноши все больше и больше вытягивалось.

– Вот! Горшок убрать собака. Два собака убрать. – с довольным видом закончила информативный рассказ девочка и сунула свою ношу Аргилаю под нос.

Юноша отпрянул от резкого запаха мочи.

– Хочешь сказать эта… это… этот горшок поможет нам от псов на воротах? – с сомнением уточнил он, зажимая нос.

– Да! – торжественно взвизгнула Лиса, продолжая тыкать горшок в лицо собеседника. – Горшок, помочь нам! Помочь от псов на воротах! Да!

Лаи неуверенно переступил с ноги на ногу.

– Ты уверена? – недоверчиво спросил он. – Я не до конца тебя понимаю. Но если ты говоришь, что поможет.

– Да! Уверена! – закивала девочка, излучая энтузиазм и тошнотворный запах туалета. – Помочь от псов на воротах! Да!

– Ну, раз ты так говоришь… – пробормотал юноша и принял протянутый ему горшок. С отвращением посмотрел на желтоватую жидкость. – Эх, энала бы Трица, на, что я готов ради нее. – с усилием выговорил Лаи и поднес горшок к лицу. В нос ударило зловоние, из глаз брызнули слезы. Но это не остановило Аргилая. Решительно выдохнув, он смело сделал большой глоток. Побледнел, скривился и закашлялся.

Теперь пришло время удивляться Лисе. У девочки вначале отвисла челюсть и округлились глаза, а затем она прыснула смехом.

– Нет, тупина, нет! – смеясь, закричала варварка. – Не пить, тупина!

– Дубина. – отплевываясь, автоматически поправил Лаи. – Погоди, – моча, ударившая в голову, внезапно породила догадку. – Ты хотела использовать добрую собаку, чтобы отвлечь псов на воротах?

Девочка уверенно кивнула.

– Но собака на цепи, и ты не смогла ее освободить? – продолжил высказывать свою догадку юноша.

Варварка опять кивнула.

– А потому нашла горшок и собрала в него собачью мочу? – предположил Аргилай.

– Да! – радостно пискнула Лиса, обрадованная, как человек нашедший своего собрата по разуму.

– Но зачем? – нахмурившись спросил юноша и опять сплюнул.

Девочка тяжело вздохнула, затем молча вернула себе горшок.