Аргилай. Возвращение домой

Аргилай повернулся. С грязного закопченного лица, с дорожками, промытыми слезами, на магов смотрели абсолютно белые, светящиеся первозданной энергией глаза без хрусталиков и зрачков.

– Я! – ответил Создатель тысячью голосов, звучащих в унисон, и над башней поднялась буря невиданной мощи.

Эпилог.

Резкая боль, раскаленной иглой, пронзила сердце. Грудь сильно сдавило, не давая вдохнуть. Перед глазами пронеслись черные точки и тысячи образов: кровь, сражения, магия, лошади, корабли, лица, искаженные злостью, пылающий город и родные глаза, подернутые серой поволокой смерти. Казалось, это длилось вечность. А быть может, произошло за короткий миг. Но боль ушла. Дыхание, постепенно, выровнялось. Перед глазами больше не плясали черные точки.

Женщина лежала на берегу. Подола льняного красного платья касались легкие волны. В рыжих волосах, заплетенных в длинную косу, запутался мелкий песок. А над головой раскинулся чистое лазоревое небо.

Женщина поднялась на ноги и огляделась. Море. Перед ней простиралась идеальная гладь, умиротворенного штилем, моря. Бело-голубая вода уходила вдаль, где в дымке горизонта, сливалась с небосклоном. Светило яркое солнце. Пахло солью и водорослями. Босые ступни приятно утопали в теплом песке.

– Мама! Мама!

Женщина обернулась. По берегу к ней спешила девочка-подросток. Ярко-рыжие распущенные волосы развивались на бегу.

– Аргилай приехал! – радостно сообщила девочка, врезалась в мать и крепко обняла ее.

– Аргилай? – озадаченно переспросила женщина, автоматически отвечая на объятия и поглаживая дочь по голове.

– Лаи, – напомнила девочка, и подняла веснушчатое лицо с голубыми, как небо, глазами. – Твой старый друг.

Недалеко от песчаного пляжа на насыпном холме расположился двухэтажный бревенчатый дом с черепичной крышей. На покатом склоне росли кусты трутовика и высокие деревья смоковницы. Огромный боевой конь гнедой масти мирно щипал зеленую травку близ открытой веранды, увитой виноградом. Гость сидел в тени на одном из плетеных кресел. Рядом на столе из красного дерева стояла запотевшая бутылка вина, два бокала и тарелка полная спелого инжира.

– Привет, Три! – поздоровался Аргилай, вставая навстречу подруге. – Рад тебя видеть.

К горлу Трицитианы подступил ком. Женщина попыталась проглотить его, чтобы ответить. Но смогла лишь судорожно втянуть ртом воздух. Перед глазами опять заплясали черные точки. Лаи подхватил наемницу под локоть и усадил в плетеное кресло. Затем наполнил бокал вином и протянул Трице. Та взяла, но пить не стала. Побоялась разбить тонкое стекло о трясущуюся челюсть.

Юноша налил себе и сел в соседнее кресло.

В небе кричали чайки, дул приятный прохладный ветерок. С открытой веранды открывался великолепный вид на притихшее море. Друзья молчали.

– Все это не настоящее? – дрожащим голосом спросила Трицитиана, не решаясь взглянуть на собеседника. – Всего этого нет?

– Совершенно верно, всего этого нет. – с очень серьёзным видом кивнул Аргилай и взял ягоду инжира с тарелки. – Это сон. Когда я положу ягоду в рот сновидение внушит моему мозгу ее сладость и сочность.

Женщина нахмурила рыжие брови и посмотрела на друга.

– Серьезно?

Лаи ловко закинул инжир в рот и, с аппетитом, принялся жевать.

– Нет, конечно. – беззаботно ответил он. – Извини, я просто не мог тебя не поколоть.

Трицитиана грязно выругалась и кинула в Аргилая ягодой.

– Зато ты пришла в себя. – засмеялся Лаи. – Только с крепкими выражениями теперь поосторожнее. Ты ж мать. Лиску плохому научишь.

– Так значит ты тот самый Создатель? – спросила женщина, пробуя вино. Оно оказалось крепким, сладким и очень ароматным. – Всех спас и изменил мир?

Аргилай помрачнел и перестал жевать.

– По больному бьешь. – проворчал он. – Я не могу спасти всех. Даже моих сил на такое не хватит.

– А мой отец? – забеспокоилась Трица.

– Он не твой отец, – уточнил Лаи. – Тебя удочерили.

– Да, какая разница! – разозлилась Огненная Фея. – Ломонд спас меня, воспитал. Он мой настоящий отец.

– Прости, – виновато улыбнулся собеседник. – Я просто хотел услышать от тебя это. Ломонд жив. Теперь он столяр, краснодеревщик. И надо сказать отменный. У него своя мастерская в Ноби. Тут недалеко – пару часов верхом.

– Столяр? – медленно произнесла женщина, как бы пробуя слово на вкус. – Был магом, а теперь столяр?

– А разве не этого он хотел? – удивился Аргилай.

– Может и этого. – уклончиво ответила Трицитиана. – А где Мамба? Лиса привязалась к здоровяку.

– Он там, где пальмы так высоки, что за них цепляются облака. – нараспев, продекламировал юноша. – Реки столь полны рыбы, что ее можно ловить голыми руками. Земля плодородна, а люди сильны телом и прекрасны лицом.

– Он умер? – засомневалась женщина.

– Эээ, нет. Я отправил его на родину. – Лаи пожал плечами. – Он, вроде, мечтал туда вернуться. Или мне так показалось с его слов.

– Отправил Мамбу в Какараку? – фыркнула Трица.

– Куда-то туда, да. – кивнул собеседник. – Но он всегда может переехать на север, если соскучится по Лисе. Я не в праве отнимать у людей свободу воли.