Аргонавты

Мне право, совестно перед вами. Вот уже сколько времени вы, богатые вельможи, ходите к моему дому, и все понапрасну. Говорил я давече своей дочери: «Не сегодня-завтра мне, старой развалине, помирать. Сватаются к тебе знатные, именитые женихи. Выбери из них любого, кто тебе по сердцу». А она в ответ: «Хочу испытать, так ли велика любовь, как они в этом клянутся». Что ж, согласитесь, вельможи, против этого не поспоришь! И еще она сказала: «Все они как будто равно любят меня. Хочу узнать, который из них любит меня всех сильнее. Передай им, отец, мои слова: «Кто сумеет достать мне то, что я попрошу, за того и замуж пойду». Я похвалил ее, хорошо, мол, придумала. Остальные тогда не будут в обиде.

Женихи тоже согласились: «Хорошо она решила». И старик пошел сказать своей дочери: «Так-то и так. Согласны они достать тебе все, что ты прикажешь».

Скилла тогда и говорит:

Что ж, я рада. Скажи Фрасимеду, есть в Дельфах священный камень Омфал, говорят, что место, на котором лежит этот камень, обозначает середину земли, и если одновременно, с запада и востока, выпустить двух орлов, они непременно встретятся в Дельфах. Рассказывают также, что сам Аполлон присаживается иногда на Омфал отдохнуть. Так вот, пусть Фрасимед отыщет священный камень и привезет мне в подарок. Акаманту скажи, что есть в нашем море, где-то возле северного его побережья, чудесная гора. Растет на ней дерево - корни сплошь серебряные, ствол золотой, а вместо плодов - белые, разной величины жемчужины. Пусть сорвет он мне с того дерева ветку и привезет.- Немного подумав, она продолжила. По всему было видно, что это занятие ей нравилось, и Скилла стала веселей.- Певцу Фамириду передай, пусть достанет платье из огненной шерсти бога-солнца Гелиоса. Акасту накажи, чтоб добыл для меня изумруд, сверкающий пятью своими гранями, как солнце лучами, а висит он на шее у дракона. У ласточки есть раковина, помогает она легко, без мучений детей родить. Пусть Пелей подарит мне одну такую.

Трудные, ох, какие трудные задачи ты задала,- смутился простодушный старик,- не найти и в чужих странах таких диковинок. Как же я им скажу, чего ты от них требуешь. Язык у меня не повернется.

А что здесь трудного? - улыбнулась Скилла.- Ведь ты говоришь, они так крепко меня любят.

Ну что ж, будь что будет, пойду уж скажу.

Вышел к женихам и говорит: «Так-то и так. Вот что

Скилла от вас требует». Вельможи вознегодовали: «Зачем она задала нам такие трудные, невыполнимые задачи? Уж лучше бы попросту запретила нам ходить сюда»,- и пошли в огорчении домой.

Но как ни сетовали женихи на гордую красавицу, каждый думал: «Авось и мне удастся перехитрить тебя, и будешь ты, Скилла, моей женой».

Не буду я рассказывать, как каждый из пяти влюбленных юношей добывал то, что просила девушка, скажу лишь, что все, независимо от нрава, прибегали скорее к сноровке, нежели к мужеству и честности. Вот к примеру Акамант, сын афинского царя Тесея.

Был он человеком глубокого ума и порешил вот что. Испросил Акамант у отца отпуск якобы для того, чтоб поехать купаться в горячих источниках, что на острове Схерия. Прекрасной же Скилле велел сказать: «Как ты и пожелала, отправлюсь искать жемчужную чудо-ветку, что растет на волшебной горе»,- и отбыл из дворца. Свита проводила его до гавани, а там Акамант сказал сопровождающим, что едет по тайному делу и лишних людей ему не надобно. Оставил при себе только самых близких слуг, а прочих отпустил во дворец.

Но вельможа только для отвода глаз говорил, что едет на целебные воды, а сам через три дня тайно вернулся на корабле обратно в гавань. Еще заранее повелел он, чтобы призвали шестерых первейших на острове мастеров златокузнечного дела. Выстроил для них дом в таком глухом, отдаленном месте, куда не могли бы наведаться любопытные, вокруг дома возвел высокую тройную ограду и поселил в нем мастеров. Да и сам Акамант укрылся в этой крепости от чужого взгляда. Молясь об успехе дела, принес он в дар богине Гере шестнадцать своих поместий и велел ювелирам с божьей помощью приступать к работе. Самим же мастерам обещал заплатить щедро, да пожаловать по окончании трудов высокие должности при дворе.

И стали златокузнецы делать невиданную доселе по красоте и богатому убранству ветку, точь-в-точь такую же, какую пожелала Скилла. Нечего и говорить, умен был Акамант и хитроумную уловку замыслил.

Прошло три года, пролетели как три дня - работа была уже готова. Ветка сияла и переливалась так, что и во сне нельзя было увидеть.

Сделал Акамант вид будто возвращается он в родную гавань из дальнего странствия, и прежде всего послал в свой собственный дворец извещение: «Я прибыл на корабле». Прикинулся, будто еле жив, так измучен трудной дорогой. Навстречу ему вышло множество народу. Акамант положил драгоценную ветку в длинный дорожный ларец, накинул на него покрывало и повез в дар несравненной Скилле.