Аргонавты Вселенной

Ван Лун швырнул в гущу волны приготовленную атомитную гранату — и тотчас же приник к земле. Граната описала в воздухе широкую дугу и упала в гущу загадочных существ. В следующее мгновенье взвилась серая туча дыма. Она возникла огромным грибом из толщи живой волны — и вместе с нею взлетели в воздух лопающиеся, рвущиеся на куски шары и цилиндры. Грохот взрыва потряс воздух, оглушил Ван Луна, который даже не стал смотреть на результаты действия гранаты, а вскочил и побежал к кипарису. Прочь с этого плато, прочь!

Сзади него что-то лопалось, трещало, гудело. Но он бежал не оглядываясь. Вот он, высокий кипарис, окруженный низкими деревьями! Надо еще дальше, в чащу кустарников, там можно будет наконец остановиться, передохнуть…

Спасительный сумрак оранжевого леса поглотил Ван Луна, плато с его отвратительными обитателями осталось позади. Ван обливался потом. Его взгляд упал на часы — остался только час дыхания! Антенна-рамка, которую он выдвинул снова, сразу помогла ориентироваться, услышать все такой же озабоченный, усталый голос Гали Рыжко. Девушка, не переставая, звала своего товарища, попавшего в беду…

Теперь его жизнь зависела от того, успеет ли он за оставшееся время добраться до астроплана. Иногда там, где позволяли условия, он переходил на бег. Это, конечно, увеличивало и расход кислорода, но все же оправдывалось быстротой, с которой он, перебегал легкие участки. Да, сейчас Ван Лун был уже уверен, что во время полета в когтях гигантской стрекозы он видел сверху именно это плато, которое представлялось ему тогда мирной оранжевой лужайкой с кучами камней на траве. А оказалось… Что же еще ждет его впереди, в дебрях первобытного леса?..

… Еще один небольшой подъем между исполинскими кипарисами. Быстрыми шагами Ван Лун поднимался по склону, поглядывая на облачное небо, видневшееся здесь в просветах между высокими стройными деревьями, которые росли отдельными группами. Его беспокоила одна мысль: не приближаются ли сумерки? Конечно, прожектор на груди Ван Луна действовал безупречно, а радиоволны, по которым он ориентировался, распространяются одинаково и днем и ночью. Но все же лучше идти по этому удивительному оранжево-красному лесу при дневном свете, когда видишь не только то, на что падает яркий луч прожектора; кроме того, этот яркий луч может привлечь внимание хищников… Итак, о сумерках. День на Венере почти равен земному летнему. Сейчас — около семи часов. Сумерки надвинутся еще не скоро; но не начнет ли здесь, в лесу, темнеть скорее?.. Ван Лун готов был пожалеть о том, что не оправдались утверждения земных астрономов, сторонников теории о медленном вращении Венеры вокруг ее оси. Тогда здесь темнело бы не около девяти часов вечера, а значительно позднее…

Он сбежал с холма вниз. Затем, перепрыгнув через илистую канаву, опять начал взбираться наверх. Здесь лес был значительно реже, вдали можно было видеть вечереющее небо. И на его светлом фоне Ван Лун заметил вдруг кружевной узор голых, лишенных листвы, ветвей. Неужели тот самый участок темно-коричневого, словно обгоревшего, леса, который он видел во время вынужденного полета? Ну что ж, на этом участке вряд ли его может ожидать какая-нибудь опасность; наоборот, там будет легче идти.

Но спустя несколько минут Ван Лун убедился, что на странном участке он не замечает никаких следов пожара. Правда, на деревьях не было листвы, да и на земле не оставалось никаких оранжевых растений, ни одного куста папоротника: голые коричневые стволы мрачно поднимались из такой же голой бугроватой земли, усыпанной сухими ветвями, упавшими сверху. Мертвый участок, такой необычный среди пышной, оранжево-красной растительности Венеры. Что здесь случилось?

Хотя Ван Лун и не останавливался, его наблюдательный глаз заметил движение вверху, на голых ветках деревьев. Там перелетали какие-то существа. Да неужто на Венере можно все ж таки встретить птиц? Тогда это будут первые теплокровные животные, которых до сих пор ему не приходилось здесь встречать.

На стволах деревьев Ван Лун увидел также огромных гусениц — мохнатых и толстых. Они медленно ползали вверх и вниз, не обращая никакого внимания на человека, — и это было очень хорошо, так как стычка с ними, большими, как колоды, отняла бы немало драгоценного времени. А Ван Лун спешил, спешил как никогда!

Его утомленные ноги спотыкались и скользили — чего с ним не случалось раньше даже в очень трудных обстоятельствах. Вот он еще раз споткнулся о камень и схватился за ближайшее дерево, чтобы удержаться на ногах. Дерево дрогнуло, зашаталось — и Ван Лун отпрянул от него: ему показалось, что сухой ствол загудел, как пчелиный улей. Снова какая-то чертовщина?..

Это гудел не ствол. С пронзительным пискливым жужжанием с голых ветвей дерева слетело несколько существ, которых Ван до сих пор принимал за птиц. Они были разными по величине — от маленьких, с кулак, до очень крупных, длиной в полметра. Они жужжали и летали, размахивая крыльями, над головой Ван Луна.

— Опять проклятые насекомые! — не сдержал раздраженного восклицания Ван.