Аргонавты Вселенной

Сокол послушно влез в скафандр, прикрепил шлем и отправился за баллоном водорода для наполнения зонда.

Рындин проводил Вадима до дверей каюты и, похлопывая по плечу скафандра, напутствовал:

— Я выйду следом за вами, Вадим. Готовьтесь пока. Да не забывайте прислушиваться л моим словам: помните, что вы-то меня можете слышать, а я вас нет.

Оставшись один, Рындин облегченно вздохнул. Очень хорошо, что ему вовремя пришло в голову заняться радиозондом, удалось заинтересовать Вадима. Теперь главное — не давать Соколу возможности снова погрузиться в тяжелые мысли о Гале, не оставлять его одного, заставлять работать, действовать. Поэтому Николай Петрович и решил выйти вместе с ним, хотя в этом не было необходимости: Сокол и один справился бы с запуском зонда.

Эх, если бы сам Николай Петрович был так внутренне уверен в благополучном возвращении Гали, как доказывал он Соколу! Но раздумывать об этом некогда, надо было выходить, у Вадима слишком неустойчивое нервное состояние.

Рындин зашел в кладовую, взял оболочку зонда, лежавшую в предохранительном конверте, катушку с тончайшим капроновым тросом, в который была вплетена еще более тонкая медная жилка, казавшаяся паутинкой, захватил небольшое прицепное устройство зонда и последовал за Вадимом.

Он вышел через шлюзовой люк наружу — и невольно остановился у лесенки, которая вела на землю. Какой чудесный, напоенный ароматами воздух! Влажный, теплый — трудно поверить, что он таит в себе грозную опасность, что он, по сути, отравлен переизбытком углекислоты. А ландшафт! Изумительное богатство невиданных оранжево-багряных красок и их оттенков, пышная растительность, живописные густые заросли… Да, но в них — как в воздухе Венеры, как и во всем этом наполненном неожиданностями мире, — также таятся неизведанные опасности!..

Свежий ветерок шевелил его седые волосы, приподнимал полы легкого пиджака. Но дышать все же трудновато, приходится все время делать глубокие вдохи и выдохи: воздух кажется одновременно и густым, плотным — и странно пустым.

Рындин сошел вниз, к Соколу, который уже успел вбить в землю прочные металлические колья и установил около них баллон со сжатым водородом.

— Начинаем, Вадим! — бодро окликнул его Николай Петрович, складывая свою ношу.

Они аккуратно расправили и разложили на земле тонкую, но очень прочную оболочку шара-зонда, соединили ее шлангом с баллоном, прикрепили к оболочке подвесное устройство и конец капронового троса.

— Редуктор включили, Вадим?

Второй конец капронового троса, выведенный из катушки наружу, был укреплен на изоляторах стяжки, связывавшей вбитые в землю колья.

— Включайте баллон!

Раздалось легкое шипение. Водород выходил из баллона под сильным давлением, которое гасилось редуктором, и постепенно наполнял оболочку шара-зонда. Она, как живая, зашевелилась на земле и начала раздуваться. Сначала это было что-то вроде бесформенного, плоского и широко распростертого на земле гриба. Затем шляпка гриба выросла, поднялась над землей, и уже потом оболочка начала принимать форму шара.

Конечно, радиозондом этот остроумный прибор называли только по традиции, так как он был праправнуком шаров-радиозондов, выпускавшихся в верхние слои атмосферы еще в сороковых и пятидесятых годах нашего столетия. Те шары представляли собою поднимавшиеся на тридцать — сорок километров свободно плававшие в воздухе устройства, которые автоматически передавали по радио вниз данные о температуре, разреженности воздуха и движении верхних слоев земной атмосферы. По этому основному образцу был сконструирован и зонд астроплана «Венера-1», но с иными целями и особенностями.

Наполненный водородом, зонд легко мог подняться на высоту в двадцать километров, оставаясь соединенным с поверхностью Венеры тончайшим капроновым тросом. Этот трос, несмотря на вплетенную в него медную паутинку-жилку, весил ничтожно мало. Он не позволял зонду уйти выше и вместе с тем служил надежной антенной, которая ловила радиоимпульсы в верхних слоях атмосферы и передавала их вниз, к чувствительному приемнику астроплана.

Остроумно сконструированное подвесное устройство зонда автоматически регулировало давление водорода в оболочке шара. Если шар нагревался и давление усиливалось, водород выдавливался из него через клапан и поступал в химический прибор, который поглощал его. Когда шар охлаждался и давление уменьшалось, также автоматически водород выделялся из химического прибора и поступал в оболочку. Таким образом, шар-зонд мог находиться в верхних слоях атмосферы неопределенно долго, изменения температуры воздуха и давления водорода внутри него не могли повредить оболочку. А капроновый трос был достаточно прочным, чтобы противостоять даже порывам сильного ветра. Таков был подарок, который сделал экспедиции Рындина коллектив Ленинградского института метеорологии, сконструировавший зонд-антенну…