Аргумент барона Бронина 4

В городах, к слову, тоже висела тревожная обстановка. Люди пребывали в гнетущем ожидании и очень боялись. На огромных экранах размещённых на центральных площадях демонстрировались ужасающие кадры, демонстрирующие во что превратились приспешники демонов. Суеверные простолюдины очень боялись что их души окажутся в рабстве у злобных захватчиков, и не зря боялись.

После ряда встреч с политиками, я сидел на своей любимой когда-то горе, и размышлял. Люди власти думают масштабно, но лишь в масштабах своего народа. О том, чтобы действовать где-то вовне, без гарантии явной выгоды, они думать не хотели. К чему лишние неоправданные риски?

Значит нужно отправиться к тем, кто способен думать более масштабно.

И первым делом я направился в далёкие северные земли, где жил тёмный властелин Панцел, некогда продавший душу темным силам. Он занимался некромантией, призывом тёмных сущностей. Многократно пытался изменить мир, часто был бит объединёнными силами магов и держав, однако в силу могущества и собственного бессмертия, по-прежнему продолжал свои попытки. Зачем же я к нему отправился? Демоны были для него конкурентами. Да и не такие уж плохие идеи он пытался продвигать. Кто знает, может, добейся в своё время власти, в мире было бы больше порядка, а демонов никто и слушать бы не стал. Просто Панцел никогда не был дипломатом, и не пытался никого очаровать. Да у него бы и не получилось.

— Мы никогда не дружили с тобой, Архимаг Алексиус. Поэтому я просто не пойму, почему ты пришёл ко мне. И с чего ты рассчитываешь, что я приму твоё приглашение и просто не убью тебя.

— Начну с конца. Убить меня ты не сможешь. Потому что я по-прежнему опасен. Ты просто потратишь силы, тем самым ослабишь самого себя. Так уж вышло тёмный властелин, что и от тебя зависит судьба этого мира. И чувство ответственности не позволит тебе так глупо подставлять себя, и всех тех тварей, что служат тебе.

— Не называй так моих слуг, — на бледном лице, напоминающем костяную маску, Панцел попытался изобразить гнев. У него абсолютно не получилось.

Проигнорировав его выпад, я продолжил.

— А еще ты ищешь власти, и знаешь что будешь с ней делать. Причём количество для тебя важно. Ты хочешь много земель и много подданных. Я могу тебе это дать. Вернее новые территории, на которых ты можешь попытать удачу.

— И ты готов обречь на страдания смертных? — криво усмехнулся он.

— Я давно слежу за тобой, и не заметил, чтобы твои подданные страдали. Это парадокс, но хоть многие и расстроены твоим внешним видом, живут здесь люди счастливо. Даже соседствуя с кадаврами. А ты вкладываешь много сил, чтобы твои земли процветали. Считай это признанием.

Панцел на половину был мёртвым. Душа его, истерзанная множеством потрясений, а так же бесчисленным числом противоестественных ритуалов, дрогнула. Удивительно, но ему было приятно признание, особенно от старого противника.

Был ли я готов выполнить его обещания. А почему бы и нет. Видимо во мне, по старой памяти, всплыли черты омерзительного характера аримага Алексиуса. А то слишком уж честолюбив генерал Лупицкий, решивший наложить лапу на новые земли. А еще неплохо бы отвесить хорошего пинка императору Лидиусу, чтобы не расслаблялся. а так, устрою вполне нормальную внутреннюю конкуренцию, которая побудить три стороны активно развиваться.

Но если честно, Панцела я рассматривал как запасной вариант. Этакое оружие последнего шанса… Одно из. Я планирую подстелить очень много соломы. Всё же убийство дьявола, дело серьёзное. Относиться к нему нужно со всей ответственностью, и ни в коем случае не упустить шанс.

Интересно, как часто икается Базалесу? Есть ли у него внутреннее ощущение, что его жизнь скоро круто изменится? Ну или завершится.

— Я приду на твой зов. Я приведу всех воинов которых смогу. Я выложусь на всю мощь своих сил, ради такого шанса, — наконец заявил Панцел. — Я понимаю ценность твоего предложения и не упущу его. Я буду ждать.

— Вот и прекрасно. Не думал что это скажу, но с тобой приятно иметь дело. Вот так и должен выглядеть… вернее рассуждать властелин здорового человека.

Настроение моё стремительно улучшалось. Тот самый момент, когда бегал в поисках серебреного прииска, а копнул чуть в другую сторону, и и отыскал здоровенный алмаз!

— Ты уж прости, руку жать тебе не буду, слышал ты через рукопожатие можешь душу высосать, и проклятье наложить, да и выглядит она хрупко, — я оценил костлявую белёсую кисть, вяло лежащую на массивном подлокотнике кресла, вырезанного из чёрного дерева.

Панцел юмора явно не понял, задумчиво поглядев на собственную руку.

— В общем, у меня ещё ряд дел, вынужден тебя покинуть.

— Я отпускаю тебя, архимаг Алексиус. — произнёс тёмный властелин и прикрыл глаза, скрывшись куда-то глубоко в себя.

Недолго думая, я напоследок оглядел огромный тёмный зал с теряющимся в вышине потолком, затем открыл полыхнувший красным портал и скрылся в нём.