Ариэль

Лейво следовало винить в этом себя самого. Он уезжал на семинар в Лахти, и в течение дня связаться с ним оказалось невозможным. Кроме того, он был известен тем, что интересовался делами лишь после того, как журналисты начинали приставать к нему с вопросами.

— По наличию родственных связей, как я сказал, — ответил Хуовинен. — Кроме того, упавший с поезда несколько раз звонил владельцу автомастерской, поэтому связь между рассматриваемыми событиями можно считать очевидной.

Я взглянул на Силланпяя. Глаза его сузились. Силланпяя ответил злым взглядом и произнес:

— Хотелось бы знать, как получена информация о звонках в автомастерскую. Насколько я себе представляю, единственная возможность — это исследование мобильного телефона звонившего. Аппарат находится у нас, и его еще только вскрывают, поскольку PIN-код неизвестен, по крайней мере нам.

Хуовинен не поддался на язвительный тон Силланпяя. Он был гораздо более толстокожим, чем казался.

— Думаю, нам сейчас не стоит цепляться к мелочам. Меня не интересует, откуда получена информация, главное, что мы ею обладаем и она нам полезна.

— Нас интересует, поскольку…

Лейво раздраженно прервал Силланпяя:

— Занимайтесь ловлей блох где-нибудь в другом месте. У нас есть хоть какие-то версии произошедшего?

Я видел его на работе только в костюме и галстуке. На этот раз он был одет в темно-зеленый шерстяной свитер и прямые брюки. По-видимому, успел заехать домой.

Хуовинен кивнул в мою сторону:

— Кафка может рассказать о следственных мероприятиях, проведенных на месте происшествия. У него самая полная информация обо всем.

Я посмотрел в добродушное лицо Лейво. Он был как раз таким, как о нем рассказывали его прежние подчиненные из Центральной Финляндии: добрый малый, приятный в общении, интересный рассказчик, но как полицейский — совершенно не на своем месте. К сожалению, его случай не был чем-то уникальным.

Такие, как он, искупают грехи человечества, но одновременно создают громадные проблемы, оказавшись на месте, не подходящем для их натуры. Они никогда первыми не бросят камень, а, напротив, найдут смягчающие обстоятельства там, где их нет. Благодаря таким людям зло в одно мгновение оказывается на свободе, чтобы вершить свои дела в компании с подлостью.

Я считаю, что мир еще недостаточно подготовлен для добрых людей. Добрый человек не вмешается в дела соседа, терроризирующего свою жену и детей, добрый руководитель государства не нападет на соседнюю страну, несмотря на то что властвующий в ней диктатор уже прикончил миллионы своих сограждан. Добрый человек по своему характеру уклоняется от проблем. Поэтому он предпочитает просто не замечать зло, а не бороться с ним.

Добрые люди хороши в роли священника, акушерки, медсестры, ученого, стоматолога и руководителя социальной службы, но на должности, где нужно уметь держать удар и противостоять проблемам, добрый человек не на своем месте.

— Никто из убитых, кроме Таги Хамида, в прошлом не связан с криминалом, и все они являются иностранцами из определенного региона. Также все они мусульмане. Мужчина, звонивший Али Хамиду по телефону, по словам его жены, подчеркивал, что мусульмане обязаны помогать братьям по вере. В чем помогать — тут можно сделать пару предположений, но на данный момент они являются всего лишь версиями.

— Связана ли какая-то из версий с терроризмом? — уточнил Лейво.

Большинство уже с минуту как догадались, к чему я клоню. После слова «терроризм» повисла тишина.

— Если связана, то я хотел бы знать, каким образом, — продолжил Лейво. — Все обстоятельства вписываются также в версию иностранной преступной группировки или войны за территорию между аналогичными группировками. Уничтожение и обезображивание тел конкурентов с целью устрашения, принуждение соотечественников к соучастию. Хотя у большинства из них и нет криминального прошлого в Финляндии, оно вполне могло быть на их родине.

Воинственный настрой заместителя начальника управления удивил меня. Это не было привычной самообороной. Кроме того, в его обязанности не входило скармливать руководителю расследования уже готовые разжеванные версии.

— Как доложил Тойвакка, у нас нет никаких указаний на то, что здесь действуют организованные иракские или какие-то другие арабские преступные сообщества, — сказал я. — Для территориального конфликта нужна территория.

— Что же это за таинственные убийцы, кто они такие, куда исчезли и какой у них мотив? — спросил Лейво удивленно.

— Хуовинен доложил, что их не меньше двух. Сам я сказал бы, что не менее четырех. Мы знаем, что застреленный на мосту и обезображенный Таги Хамид, а также попавший под поезд неизвестный мужчина появились с разных сторон с целью встретиться на мосту. Убийцы пришли вслед за Таги Хамидом. Он, однако, не заинтересовал их, им нужен был человек, с которым Таги Хамид собирался встретиться. Али Хамида убили еще вчера вечером, поэтому похоже, что информация о встрече на мосту была получена от него под пыткой. Он же, в свою очередь, услышал о встрече от своего двоюродного брата Таги.

— Зачем понадобилось четверо убийц? — спросил Тойвакка.