Ариэль Шарон. Война и жизнь израильского премьер-министра

23 мая Эшколь, совмещавший по заведенной Бен-Гурионом традиции посты премьер-министра и министра обороны, направился в Негев, чтобы проверить боеготовность базирующихся там частей, которым предстояло в случае войны противостоять египетской армии — самому главному и опасному противнику Израиля. Вертолет Эшколя с сопровождавшими его начальником генштаба Ицхаком Рабиным, зам. начальника генштаба Хаимом Бар-Левом, начальником Южного округа ЦАХАЛа Иешаягу (Шайке) Габишем и министром Игалем Алоном приземлился в расположении элитной танковой бригады генерала Исраэля Таля (Талика). Вскоре на базу этой бригады подъехали и другие командиры крупных подразделений, включая Ариэля Шарона. В небольшой комнате штаба бригады началось совещание, участникам которого предстояло решить, как будет действовать израильская армия на египетском фронте в случае начала боевых действий.

Генштаб под командованием Рабина к тому времени уже разработал два варианта плана войны с Египтом. Первый из них получил кодовое название «Ацмон» («Дерзость»), а второй «Ацмон мерхав» («Большая дерзость»).

По плану «Ацмон», в случае начала войны Израиль должен был захватить сектор Газа и небольшой участок Синайского полуострова до города Эль-Ариша — с тем, чтобы потом в качестве условия возвращения египтянам этой территории потребовать от них открытия Тиранского пролива и отвода своих войск на прежние позиции.

Второй план предусматривал продвижение ЦАХАЛа после захвата Эль-Ариша дальше, вплоть до оккупации всей северной части Синая и выхода на подступы к Суэцкому каналу.

В сущности, на совещании следовало решить, какой из этих планов будет использован в ходе грядущей кампании. И все бы закончилось чинно и мирно, если бы не генерал Шарон, неожиданно заявивший в ходе обсуждения, что оба эти плана не соответствуют своим названиям и никуда не годятся. Захватывать, добавил Шарон, нужно не часть Синая, а весь Синайский полуостров целиком.

— Только таким образом мы сможем нанести действительно сокрушительный удар по египетской армии и на многие годы отвести египетскую угрозу от наших границ, — пояснил Арик. — Да, я не исключаю, что такой вариант чреват большим числом жертв, но если мы этого не сделаем, то в будущем заплатим за нашу нерешительность — именно нерешительность, а не дерзость! — куда большей кровью.

После того, как Ариэль Шарон закончил говорить, в комнате воцарилась мертвая тишина. Наконец, старый друг Шарона генерал запаса Авраам Яффе решился его подержать. Но все остальные молчали. Молчал начальник генштаба Ицхак Рабин. Молчали генералы Бар-Лев и Габиш. Молчал генерал Таль.

Когда совещание было окончено, Леви Эшколь попросил генерала Шарона на минутку задержаться — только для того, чтобы сказать ему, что он никак не ожидал от него столь безответственного заявления и попросил больше никогда с подобными безумными предложениями не выступать..

Спустя два дня Эшколь и Рабин решили провести экстренное заседание генштаба, в котором принимали участие уже все генералы израильской армии. И на нем Шарон, словно забыв о предупреждении Эшколя, вновь выдвинул свою идею: настраиваться нужно на нанесение смертельного удара египетской армии и оккупацию всего Синая. Как ни странно, на этот раз его поддержали многие участники совещания. Поддержал генерал Мати Пелед. Поддержал старый недоброжелатель Арика генерал Давид Элазар. Затем к числу сторонников плана Шарона присоединился генерал Таль. Но самое главное — план Шарона неожиданно поддержал командующий ВВС и замначальника генштаба Эзер Вейцман.

Эшколь не скрывал своего раздражения.

— Вы просто не понимаете, в какую авантюру втягивает вас и всю страну этот человек! — сказал он, указывая пальцем на Арика. — Откуда у вас уверенность, что мы сможем взять Синай?! И вы представляете, что скажет мир, если мы это сделаем? Израиль окажется в полной изоляции, от нас отвернутся даже те немногие друзья, которые у нас есть. А без друзей Израилю не выжить!

Начальник генштаба Ицхак Рабин своим молчанием дал понять, что разделяет мнение премьер-министра, и совещание, на котором, по сути дела, так и не было принято какое-то конкретное решение закончилось.

Но премьер-министр Леви Эшколь был странным человеком. Несмотря на то, что Арик открыто выступал против него, а может быть, даже благодаря этому, он вновь попросил генерала Шарона задержаться по окончании совещания, чтобы поговорить с ним с глазу на глаз.

Во время этой беседы Эшколь поделился с Ариком своими планами создать накануне войны самое широкое правительство национального единства, а заодно сложить с себя полномочия министра обороны. И добавил, что хотел бы знать мнение Шарона по поводу того, кто лучше справится с этой должностью — Моше Даян или Игаль Алон.