Арифмоман. Дилогия (СИ)

Возможно, если бы Эйхгорну повезло чуть больше, имнии просто закончили бы разделку и улетели с трофеями. Но сегодня был не его день. Один из охотников вдруг вперился взглядом точно в наблюдавшего за ними человека — и вскрикнул.

Имнии мгновенно оставили в покое мертвого рассу и бросились к Эйхгорну. Крылатые, они преодолели эти двести метров за считаные секунды. Не желая устанавливать первый контакт скрючившись в шалаше, Эйхгорн вылез и выпрямился во весь рост.

Теперь, когда имнии оказались совсем рядом, стало видно, что они мельче людей. Едва по плечо Эйхгорну, довольно щуплые, со впалыми животами. Однако они не выглядели голодными, отощавшими — просто такова уж, видимо, их телесная конституция. Как у борзых собак.

Эйхгорн вызвал у них живейшее любопытство. Куда более сильное, чем у парибульских егерей в свое время. Обступив его полукругом, имнии залопотали:

— Ползун, кхра?..

— Настоящий кьялк ползун?..

— Откуда илль ползун на оол Алатусе?

— Улулл, ты что, волшебник?

— Или ковролетчик?

— Улулл!

— Где твой ковер, кьялк ползун?

— Где твой ковер, икли?

Эйхгорн понимал едва половину этой тарабарщины. Имнии трещали с удивительной скоростью, причем не на парифатском, а на своем полуптичьем. Эйхгорн овладел им чисто теоретически, по книгам, и живой практики у него до этого не было.

— Кто-нибудь здесь говорит на парифатском? — попробовал он.

— Я говолю, — подал голос до этого молчавший вожак. — Кто ты такой будей?.. Говоли.

— Добрый ветер, странник, — сказал Эйхгорн. — Да не ослабнут твои крылья.

— И тебе ветел доблый, тланник, — кивнул имний. — Цепких тебе лук.

Эйхгорн мысленно сделал зарубку в памяти — приветствие у имниев за минувшие полвека не изменилось. Здороваются все так же, как описано в «Легендах небесного континента».

— Так откуда ты такой на Алатуе, польюн? — поинтересовался вожак. — На тем плилетел? На ковле?

— Нет, не на ковре, — покачал головой Эйхгорн. — На… большом пузыре, надутом легким газом.

— Флогистоном? — уточнил имний. — А, понятно. И где он, твой пузыль?

— Улетел, — мрачно признался Эйхгорн. — Наверное, уже упал. Вы мне не поможете его найти?

— Мы бы с ладостью. Но плоблема в том, тьто ты тепель лаб, польюн. Тебе болье не нуен никакой пуыль.

— Раб?.. — не понял Эйхгорн. — Чей?..

— Най, — указал на себя и других имниев вожак. — И вьей делевни. Мы тебя поймали — тепель ты най лаб. Таков якон.

— Закон, говорите… — медленно повторил Эйхгорн. — И что… вы со мной сделаете?

— Отведем в делевню. А потом плодадим или дань яплатим.

— Пойдем, кляа ползун! — пискнул уже на своем языке другой имний.

— А если я не хочу становиться рабом? — уточнил Эйхгорн.

Имнии недоуменно уставились на него и зашептались. Кажется, вопрос поставил их в тупик.

— Он не хочет!.. — доносилось до Эйхгорна. — Утуулукки ползун не хочет! Ляа! Оо!.. Иниили аа ль кико тха!..

Последнюю фразу Эйхгорн не понял вообще. Хотя выучил большую часть имнийского словаря и всю грамматику. С транскрипцией, конечно, возникли проблемы, но вообще он овладел туземным наречием достаточно, чтобы понимать процентов шестьдесят.

Видимо, это что-то непечатное.

— Хотей не хотей, а ты тепель лаб, польюн, — сочувственно улыбнулся вожак. — Пойдей с нами.

Становиться рабом Эйхгорну почему-то не улыбалось. Он быстро обдумал все варианты, прикинул «за» и «против», после чего… оказал невооруженное сопротивление. Кажется, именно так пишут в полицейских отчетах?

Вообще, он предпочел бы вооруженное. Но из оружия у него была только палка, а она серьезного преимущества не давала. Особенно против ножей и трезубца.

Хотя именно сейчас ножей и трезубца при имниях не было — они легкомысленно оставили их в туше рассу. Видимо, были уверены, что Эйхгорн воспримет обращение в рабство как должное.

Только по этой причине он сумел какое-то время сопротивляться. Да, один против пятерых, но зато с палкой. В то же время имнии оказались довольно хилыми. Первый же удар вывел одного из них из строя — парень жалобно зачирикал, держась за явно сломанную руку.

Судя по тому, с какой легкостью та переломилась — кости у этих существ полые.

Правда, физическую слабость и хрупкость конструкции имнии компенсировали кое-чем другим. Способностью летать. Почти сразу двое из них вспорхнули в воздух, и пока вожак увертывался от неловких тычков Эйхгорна, схватили того за плечи нижними руками. Четвертый имний вырвал палку и отбросил ее далеко в сторону.

— Ну, я обязан был попытаться, — равнодушно произнес Эйхгорн, прекращая сопротивление.

Для острастки и в отместку за сломанную руку его немного побили. Но не сильно. Имнии оказались в целом дружелюбными ребятами, и ничего личного против Эйхгорна не имели. Как не имели ничего личного против убитого рассу. Просто охота — ради мяса ли, ради рабов ли. Никто же не обижается на добычу, если она подрала охотника?