Арифмоман. Дилогия (СИ)

Первое, что установил Эйхгорн — общее количество цифр. Сорок две. Каждая цифра обозначает простое число. 2, 3, 5, 7, 11, 13, 17, 19 и так далее, до 181. Кроме того, есть специальные значки для ноля и единицы. Составные же числа обозначаются перемножением. 6 — это [2х3], 10 — [2х5], 15 — [3х5] и так далее. Степени обозначаются чертами. Квадрат — горизонтальная черта снизу, куб — две горизонтальных сверху и снизу, четвертая степень — горизонтальная снизу и две вертикальных по бокам, пятая степень — со всех сторон. Шестая же степень — снова умножение, пятой степени на первую. Простые числа от 191 и выше получаются прибавлением к предыдущему числу единицы.

Расшифровав эту конструкцию, Эйхгорн поразился ее громоздкости и неудобности. Скажем, число 2015 придется написать как [5х13х31]. А 2016 будет выглядеть как [2х3х7]. 2017 (простое число) — [2х3х7+1]. И так далее.

Эйхгорн-то раскладывал на делители легко, почти не задумываясь, но обычному человеку придется повозиться…

В общем-то, на Земле тоже имеются похожие системы счисления, но они используются лишь в некоторых, достаточно специфических ситуациях. А использовать нечто подобное в повседневной жизни… хотя это должно неплохо развивать математические способности. Да и вообще логическое мышление.

Возможно, в этом есть определенный смысл.

Вслед за числами Эйхгорн расшифровал и письменность. На это ушло почти три недели, но в конце концов он расколол принцип. То, что поначалу казалось ему иероглифами, оказалось все-таки алфавитом — но алфавитом очень нестандартным.

Хозяева Авиума не писали буквы в словах друг за другом, как это делают в обычной алфавитной письменности. Каждое слово в их текстах представляло собой квадрат 5х5. А в их алфавите двадцать пять букв — для каждой предназначено собственное гнездо. Если буква встречается в слове один раз — в определенном гнезде ставится точка, если дважды — кружок, трижды — кружок с точкой. Потом эти точки и кружки соединяются линиями, и так получаются слова-пиктограммы.

Для Эйхгорна осталось загадкой, как они это читали. Ужасно неудобно, должно быть. Например, слова «лодка» и «кодла» будут выглядеть совершенно одинаково — порядок букв никак не обозначается. Неужели они все это просто запоминали?

С другой стороны, у японцев письменность еще более неудобная — аж с четырьмя разными азбуками. Но справляются как-то.

В итоге Эйхгорн провел в недрах Авиума почти полтора месяца. Полтора месяца жил подземным робинзоном, копаясь в наследстве древних кого-то там. И с каждым днем узнавал о них все больше и больше.

Авиум действительно оказался космическим кораблем. В компьютере осталось нечто вроде бортового журнала — изрядная его часть вообще не открывалась для «гостевой учетной записи», а в прочтенном Эйхгорн понял от силы четверть. Но и этих крупиц хватило, чтобы собрать основные данные.

Авиум прибыл на Парифат четыре с половиной тысячи лет назад, и летело на нем два типа пассажиров. Представителей первого типа было всего три десятка — но именно они осуществляли управление. Представители второго типа были первобытными существами, в умственном развитии стоящими на уровне кроманьонцев. Судя по всему, развитые существа их куда-то переправляли — это была не то спасательная миссия, не то просто работорговля.

Скорее все-таки спасательная миссия. Или огромный эксперимент. Ведь все эти небесные джунгли, которые составляют Алатус, тоже были привезены с далекой родины имниев. Пришельцы переправили на другую планету не только популяцию разумных существ, но и сопутствующую им экосистему.

Так или иначе, спустя некоторое время хозяева корабля его покинули, зато их пассажиры остались, дали потомство и чрезвычайно размножились. Это и были предки нынешних имниев. А корабль под названием Авиум так и остался летать вокруг планеты, транспортируя бескрайние небесные джунгли.

Еще порывшись в бортовом журнале, Эйхгорн выяснил, что перед тем, как покинуть корабль, его хозяева законсервировали «машинное отделение» и зал управления — вот этот самый, в котором Эйхгорн находится. Их оставили в действующем состоянии, чтобы Авиум продолжал летать по заданной орбите на предельно малой скорости. Остальные же отсеки были полностью лишены оборудования и предоставлены имниям — кои, собственно, и проживают в них по сей день.

Что именно приводит Авиум в движение — неизвестно. В компьютерах содержалась и разного рода техническая информация, но почти вся она звучала для Эйхгорна белибердой. Другие термины, другие формулировки, да и просто несравнимо более высокий уровень. Даже самый умный первоклассник мало что поймет в высшей математике.

Однако Эйхгорн выяснил, что ресурс Авиума конечен. На каком бы топливе этот корабль ни работал, вечно он летать вокруг Парифата не будет. Создатели запланировали ему срок в девять тысяч девятьсот девяносто девять местных лет — после этого он опустится на землю и перестанет функционировать.