Ария: Возрождение Легенды. Авторизованная биография группы

Может быть, залог успеха песни в необычном, «вибрирующем» звучании гитары? Достигнуто оно было с помощью приема, который Владимир Холстинин называет «золотое горло». Раньше этот эффект был в тяжелой музыке очень модным, его нередко использовали Джефф Бек и Джон Бон Джови. Из российских музыкантов, прибегавших к «золотому горлу», можно вспомнить Евгения Левина с «траурной» партией гитары в песне «Смерть» из альбома «Алисы» «Солнцеворот» (2000).

Владимир Холстинин

Специальная трубка привязывается к микрофону, и по ней гитарный звук попадает в рот. Производя губами артикуляцию, ты задаешь своей гитаре человеческие звуки – вплоть до произнесения отдельных слов. Мы даже возили это устройство на гастроли. Но потом, когда начались все эти «аэрофлотовские» козни с двадцатью килограммами на рыло, взять с собой прибор, который весит килограмма четыре, стало для одной песни уже невозможно.

«Я не сошел с ума»

Единственная песня на альбоме, музыку к которой сочинил Сергей Терентьев. Построена на контрасте, начинаясь с медитативных звуков симфонического оркестра. Однако короткая скрипичная интродукция быстро сменяется разъяренной партией гитары.

Текст авторства Маргариты Пушкиной под стать рваным риффам и представляет собой перечень того, что герой-маргинал категорически не приемлет в современном алчном мире. Адресат песни непонятен – это может быть и сильный мира сего, и расчетливая стерва, перекочевавшая сюда прямиком из другой терентьевской песни «Грязь». В пользу последней версии говорит фраза, позаимствованная из стихов Омара Хайяма: «Лучше быть одному всю жизнь, чем найти свой дом и жить в нем с кем попало». «Я не сошел с ума» никогда не исполнялась вживую в составе «Арии», зато она присутствует на первом же концертном релизе новообразованной группы «Кипелов» «Путь наверх».

Владимир Холстинин

Если говорить о песнях Терентьева, то мне больше нравится «Потерянный рай». Но у него хороший стиль, его музыку всегда сразу можно идентифицировать. «Я не сошел с ума» не совсем «арийская» песня, но удачно вписалась в альбом. На концертах же ее не исполняли только потому, что просто не успели этого сделать. Для наших выступлений мы отрепетировали пол-альбома, а остальным материалом планировали заняться через год. Но нам помешал раскол…

«Вампир»

Пессимистичные парадоксы альбома продолжаются. Песня с таким названием могла бы быть завораживающим хоррором, наподобие «Зомби» с диска «Кровь за кровь». На деле же получилось что-то тягучее, исповедальное, безысходное. От монотонного гитарного чеса на душе скребут кошки, а впервые использованное в «Арии» соло на флейте служит реквиемом по незадачливому вурдалаку, который сам стал жертвой – слепой игрушкой в руках судьбы.

Владимир Холстинин

«Вампир» – это новаторская для меня песня. Один из тез случаев, когда музыка вдруг приходит в голову, а ты не знаешь, почему. Вроде и не метал совсем, но и не похоже ни на что… Я не помню, кто предложил написать про вампира, но Елин нашел очень хорошие слова, которые мне понравились. Возможно, одним из источников вдохновения послужил Стинг, у которого есть песня про оборотня – «Moon over Bourbon Street». Правда, мы ее никак напрямую не использовали – ни музыкально, ни по тексту.

Александр Елин

Работая над текстом «Вампира», я точно никого не покусал. И ни одна летучая мышь не пострадала.

Мистический флер песни пришелся не по душе Валерию Кипелову. Однако вокалист так и не нашел подходящей альтернативы предложенному Александром Елиным варианту.

Валерий Кипелов

Мелодика «Вамипира» мне очень понравилась, но когда я услышал текст, мне стало не по себе. Аналогичная ситуация была и с песней «Тебе дадут знак». Вот эта лозунговость мне не очень близка.

Владимир Холстинин

Кипелов сказал: «Не буду петь “Вампира”». Отвечаю: «Ну не пой, тогда я ее забираю и больше не принесу, потому что мне она нравится». Оказывается, он договорился с Ритой Пушкиной, и они написали какой-то другой текст, который Кипелов потом принес, но он никому не понравился.

Маргарита Пушкина

Впервые за всю историю моего сотрудничества с группой Кипелов попросил меня написать альтернативную лирику на композицию Холстинина без ведома «хозяина». Я прекрасно понимала, что подобное может быть расценено автором музыки как партизанщина и в любом случае последнее слово будет за Владимиром.

Однако взялась за сочинение истории – уж больно нравилась мне эта волшебная музыка, очень хотелось отойти от шаблонного представления о «вампирском племени» и написать этакую драму безнадежно влюбленного Дракулы, заброшенного в современный город. Естественно, мой текст не получил одобрение композитора – нечего было поперед батьки лезть в пекло. Наверное, в первый раз за всю историю группы вокалист открыто высказывался о своем несогласии с концептуальной политикой авторов альбома. Может, и не в первый, но при работе над «Химерой» такое неприятие проявилось особенно четко.