Арийские мифы русов

Царь-девпца ведет жизнь высокородной элиты общества — она то гуляет по саду, то тешится с богатырями — силой мерится, то спит своим богатырским сном. Причем спит по 12 дней кряду. В это время охвачены сном все ее слуги и дворовые девки. В образе Царь-девицы угадывается иной образ — «Спящей царевны». В сказках Царь-девицу так и называют Усоньшей-богатыршей (от слова «сон»). Самая примечательная особенность Царь-девицы, что у нее подмышками растут дерева с молодильными яблоками, а с рук и ног «точится целющая живая вода». Вот за этими «молодильными яблоками» и «живой водой» отправляется в поход Иван-царевич.

Образ Царь-девицы предельно ясен — это богиня плодородия… В ассирийском мифе она выведена под именем Иштар. Как явствует из русской народной сказки, путешествие к Царь-девице совершал и дед Ивана-царевича, и его отец… потому и детки у них народились.

Конь Ивана-царевича, однако, учит Ивана: «Ты когда войдешь в третью комнату, увидишь гам на высокой перине нагую богатыршу-атаманшу спящей. Ты яблочки молодильные у нее с тела возьми, водички живой кушаком зачерпни, а саму не трогай смотри… а на нее не гляди, если на нее глянешь — пропадешь — проснется она и слуги ее, захватят тебя, не сносить тебе своей буйной головушки».

Однако вошел Иван-царевич в покои Царь-девицы, яблоки с ее тела богатырского сорвал, живой воды кушаком зачерпнул, да и не утерпел — на нее саму посмотрел. Взыграло тогда молодецкое сердце от такой красы неописуемой. Раззадорился Иван-царевич, взыграло его сердце ретивое, поцеловал он Царь-девицу в сахарные уста и смял ее девичью красу… Проснулась тут Царь-девица — еле ноги унес царский сын. Родились у Царь-девицы два брата. Не по дням, а по часам росли. Прошел лишь год, и поехала Царь-девица с сыновьями-богатырями искать своего мужа-полюбовника, и нашла-таки Ивана-царевича, и женился он на ней. И царем стал в царстве ее волшебном…

«НАПОЛОВИНУ ЗМЕЯ, НАПОЛОВИНУ ДЕВКА»

То обстоятельство, что богатырша спит непробудным сном, когда к ней пробирается Иван-царевич, позволяет отожествить этот сюжет с зимним прозябанием природы, с первыми грозовыми раскатами и первым весенним дождем, после которого природа пробуждается; но тоже не сразу, не вдруг.

В сказке «Молодильные яблоки» речь идет о сезонном возрождении. Два сына, которые растут не по дням, а по часам, символизируют стремительное цветение, появление первой зелени. Таким образом, овладев молодильными яблоками и живой водой, Иван-царевич, помимо прочего, оплодотворяет богиню плодородия. Эта его производящая роль тождественна роли бога Перуна.

Интересно, что в сказке есть еще один удивительный персонаж — вокруг высокого терема Царь-девицы, три раза обернувшись, лежит ее дядька. Ему руки подавать нельзя, он, проснувшись, может невзначай сглотнуть Ивана-царевича вместе с конем. В этом «дядьке» Царь-девицы угадываются черты змея — Велеса. Весенний разгул природы может обернуться бедствиями — наводнениями и ураганами.

Змей-Велес стережет волшебный дворец — этим самым подчеркивается связь богини плодородия со смертью — миром мертвых. Да и само путешествие к дородной богине и обладание ею далеко не безопасно. Любовь и смерть порой идут рука об руку.

Родню Царь-девицы не назовешь благой — Баба-яга, змей, да и сама Царь-девица «наполовину змея, а наполовину девка». Связана прочными семейными узами великанша с миром мертвых — ничего здесь не попишешь.

К сказанному можно добавить, что в хеттской мифологии богиню плодородия называют Шавушкой — это имя как-то уж совсем звучит по-русски. Кроме того, у Шавушки есть два родных брата — бог солнца и бог-громовик. Таким образом, и здесь вся мифологема разыгрывается членами одной небесной семьи. Члены этой семьи оказываются еще и царями и царицами в мире мертвых.

ХАРАКТЕР У СЕСТРЫ ИСПОРТИЛСЯ…

Неуемный характер Царь-девицы народная фантазия придает и образу Марьи — родной сестры Ивановой. В более поздних трактовках мотив инцеста переосмысливается. Сестра уже не просто склоняет своего брата к плотскому греху, а старается погубить его. Так, в русской народной песне поется:

Мотив о том, что девица-чародейка напекла змей, сварила зелье и приготовила снадобье для родного брата указывает на внутреннюю связь сюжета этой песни с купальскими обрядами.

Здесь мы видим также мотив огня и всесожжения, характерный для купальских обрядов.