Арийский миф III рейха

Поставленные перед «Лебенсборном» идеологические задачи автоматически приводили к тому, что СС всячески пытались игнорировать прочие учреждения усыновления как средство демографической политики. Гиммлер уже 13 сентября 1936 года во всеуслышание заявил, что хотел бы, чтобы все высокопоставленные офицеры СС усыновляли детей именно при помощи «Лебенсборна». На самом деле рейхсфюрер СС хотел всего лишь замаскировать зияющую брешь между четырьмя детьми, провозглашенными нацистской нормой для каждой немецкой семьи, и большинством эсэсовских семей, которые отнюдь не могли похвастаться многодетностью. Более того, «Лебенсборн» пытался исправить ситуацию при помощи распоряжения, когда эсэсовец мог спокойно подавать на развод в случае бездетности жены. Впрочем, было что-то странное в этой инициативе. Охранные отряды, создававшиеся как «родовая общность» с ярко выраженным культом предков, скатились до уровня «искусственных» семей. Ко всему этому надо добавить, что Гиммлер не намеревался давать полный ход отказам матерей от внебрачных детей. Он рассматривал это как повод для проявления женщиной ее слабохарактерности. Эбнер тоже по этому поводу заявлял: «Незамужние матери, которые безо всяких причин готовы отдать своего ребенка на усыновление, не являются особенно хорошими матерями». Напротив, признаком «истинного материнства является, если женщина признает свою ответственность за ребенка». Рейхсфюрер СС не хотел форсировать процесс усыновления в «Источнике жизни», так как опасался ряда негативных последствий. Ему претило, чтобы «легкомысленные девушки» стали в итоге легко «избавляться» от своих ребятишек, С другой стороны, эсэсовские браки, которые по прошествии некоторого времени рушились по причине бесплодия одного из партнеров, вряд ли можно было искусственно сохранить при помощи усыновления.

То, что «Лебенсборн» не очень сильно помог в деле сохранения -. бесплодных эсэсовских браков, подтверждается крошечным количеством усыновлений. По состоянию на 1940 год, было усыновлено не более 30 детей. В конце войны из 260 процессов усыновления, организованных «Источником жизни», только 100 завершились относительным успехом. К тому же в данном вопросе «Лебенсборн», как опекун внебрачных детей, не мог своевольно отдавать на усыновление своих воспитанников — данный вопрос находился в компетенции суда по вопросам опеки. Прежде чем «Источник» смог все-таки упростить процедуру, он столкнулся с новой проблемой. 19 апреля 1939 года в силу вступил Имперский Закон «О посредничестве в деле приемных детей». Так вот, в качестве законных посредников были названы Управления по делам молодежи, Имперский комитет по усыновлению и «Национал-социалистское народное вспомоществование» со всеми его инстанциями. Очевидно, что всем другим организациям было отказано в посредничестве в деле усыновления детей. Это коснулось не только большей части благотворительных организаций, но и «Лебенсборна». Гиммлер не мог смириться с подобным положением вещей. Лишь в январе 1940 года с «Источника жизни» был снят данный запрет. Но в итоге пришлось налаживать сотрудничество между «Лебенсборном» и Имперским комитетом по усыновлению НСВ. Была достигнута договоренность, чтобы «Источник» способствовал усыновлению рожденных в его домах детей лишь в семьи служащих СС, полиции и вермахта. Все остальные «непрофильные» запросы на усыновление должны были передаваться в Имперский комитет по усыновлению. Тот же, в свою очередь, передавал просьбы родителей, которые касались именно спектра деятельности «Лебенсборна».

В 1942 году «Источнику» были предоставлены некие привилегии, которые облегчали работу по усыновлению в двух принципиальных моментах. Мотивируя тем, что в условиях войны надо было избегать дублирующей работы, Гиммлер предложил, чтобы дела по усыновлению, рассмотренные судом по опеке, повторно не проверялись Управлениями по делам молодежи. Эти структуры должны были довольствоваться заверением «Лебенсборна», что при усыновлении детей соблюдены все их права, а сама процедура прошла в строгом следовании букве закона. В итоге Министр внутренних дел одобрил это предложение, а Имперский министр юстиции дал соответствующее распоряжение во все компетентные суды. Вследствие того, что Управлениям по делам молодежи запрещалось проводить собственные расследования, суд по делам опеки, по сути, лишал их важных контрольных функций, а сам процесс усыновления сводился к сухому административному решению, В этих условиях «Лебенсборн» мог принимать решения об усыновлении детей на свое усмотрение, не давая никакого отчета об их внебрачном происхождении.

СОХРАНЕНИЕ ТАЙНЫ РОЖДЕНИЯ