Арийский миф в современном мире

Более чем вероятно, что, обучаясь в морской школе в Ленинграде в 1970-х гг. (Кандыба, Кандыба 1988: 96), автор почерпнул многие особенности этого «мышления» от преподававшего там морского офицера Безверхого, чьи идеи и формулировки буквально пронизывают рассматриваемые книги. Не обошел автор вниманием и учение мадам Блаватской (Кандыба, Кандыба 1988: 81) и ее последовательницы Н. Р. Гусевой, откуда он заимствовал идеи об Арктической прародине человечества. Но основной идейный и методологический багаж автора восходит к наследию Аненербе, паранаучной организации, созданной нацистами для поисков тайных знаний предков. Не случайно автор не скрывает своих симпатий в отношении этого весьма сомнительного предприятия (Кандыба Д. 1995: 218). Другим не менее важным источником «глубоких познаний» Кандыбы в области психотронных технологий является его знакомство с исследованиями воздействия на человеческий мозг, производившимися советскими спецслужбами и затем Министерством обороны начиная с 1920-х гг. Вот откуда взялись рекламируемые им методики «пси», связанные с применением СВЧ-излучения и массового гипноза (Первушин 1998). Там и следует искать корни «русского способа мышления» Кандыбы. Нельзя не упомянуть также о том, что Кандыба является главой школы «русской йоги», одной из неоориенталистских групп, появившихся в России сравнительно недавно под влиянием неоиндуистских религий (Ткачева 1997: 107; 1999: 483).

Если В. М. Кандыба далек от профессиональных занятий историей, то иначе обстоит дело с его соавтором П. М. Золиным, профессором кафедры философии и истории Новгородского государственного университета (с 1997 г.), а также профессором кафедры экономики и финансов Государственной полярной академии (СПб). Примечательно, что в 1974–1986 гг. Золин работал преподавателем истории КПСС и в 1991 г. защитил докторскую диссертацию по теме «Использование памятников-символов Родины в идейно-воспитательной работе Советов и РКП(б)». Неудивительно, что человек с таким прошлым, способствующим обостренным почвенническим чувствам, принял на себя миссию от имени науки взять под защиту построения Кандыбы.

Отправным моментом Золин берет совершенно недопустимое, на его взгляд, положение, когда школьные и вузовские курсы отечественной истории обращают мало внимания на тысячелетнюю историю «русов», предшествовавшую Киевской Руси. Между тем, заявляет он, «ранние цивилизации» складывались на территории России с позднего палеолита и мезолита и их изучение необходимо всем тем, кто интересуется историей Отечества (Кандыба, Золин 1997а: 295; 1997в: 5).

Что заставляет профессора Золина рекламировать дилетантские произведения Кандыбы? Золин понимает историю чисто инструментально: «История – падшая служанка политики и идеологии. История – политика и идеология, обращенные в прошлое. История – лукавое искусство, мнящее себя наукой» (Кандыба, Золин 1997а: 299). Иных определений истории Золин не приемлет. Конечно, «тексты Кандыбы не призваны отражать современное состояние исторической науки», но от них и не следует этого требовать. Ведь «гениальному психологу современности» позволительно «выходить за грань известного» (Кандыба, Золин 1997а: 294). Иными словами, сознательное искажение Кандыбой исторических реалий представляется попыткой заглянуть в будущее, предвосхитить дальнейшее развитие науки. Ради чего, только ли из любопытства? Нет, книги Кандыбы «стимулируют единое самосознание народов России именно как россиян, тысячи лет решающих по сути одни и те же общие задачи по отношению ко всему окружающему миру» (Кандыба, Золин 1997а: 296). Вот, оказывается, для чего Кандыбе надо превращать древних тюрков в русских казаков и утверждать о тождестве древнерусского языка шумерскому и нынешним тюркским (Кандыба, Золин 1997а: 74).

Тем самым, история политизируется и обретает телеологический облик. Если когда-то Гегелю было ясно, что история человечества получает свое наивысшее развитие и окончательное завершение в немецком народе, то Кандыба и Золин идут много дальше. По Кандыбе, «развитие русского человека рассматривается как главная и необходимая составная часть общекосмической эволюции Бога и Божественного в Непроявленной Реальности» (Кандыба 1997а: 415). Он видит суть Русской Идеи в том, что русский народ произошел из Божественного Света и в будущем снова превратится в «единый вид лучистой энергии», то есть в «лучистое бессмертное человечество из Света, не имеющее формы и занимающее собою всю Вселенную». Якобы именно это делает русских священным народом, «осуществляющим общекосмическую цель всего Божественного Мироздания» (Кандыба 1997а: 88, 381)! Иными словами, в отличие от Гегеля, по Кандыбе, вся история человечества начинается и заканчивается русским народом252.