Точно так же необоснованными выглядят и более ранние попытки добавить данные краниологического анализа к результатам исследования материальной и духовной культуры, имея в конечном итоге ту же самую цель. В своей классической работе «Формирование французской нации» де Мортильер отмечал, что первые представители короткоголового типа в Европе были доиндоевропейцами, но при этом предполагал, что новая волна этого же самого азиатского народа, принесшая с собой искусство металлургии и обряд кремации, ввела в обиход индоевропейскую речь в Европе. Но в данном утверждении мы можем сегодня найти сразу три ошибки. Во-первых, нет никакой жесткой взаимосвязи между кремацией и металлургией. В Центральной Европе обряд кремации встречается еще в эпоху неолита, в то время как в эпоху раннего бронзового века в погребениях от Британии до Крита преобладают трупоположения. Во-вторых, нет никаких доказательств того, что обряд кремации возник именно в Азии; даже в Индии самые древние погребения содержат несожженные тела. Еще меньше у нас оснований утверждать, что бронзовый век Европы был простым отражением бронзового века Азии. К 1700 году до н. э., когда использование бронзы в континентальной Европе стало вполне привычным, наши предки изобрели целый ряд форм, которые не имеют аналогов на Востоке. В бассейне Эгейского моря, где следует искать корни бронзового века Европы, различия между Западом и Востоком наметились еще с середины 3-го тысячелетия, а к середине 2-го тысячелетия Запад явно стал одерживать верх[16]
. Так что бронзовый век Европы имеет местные корни и не был принесен в готовом виде из Азии. Наконец, не наблюдается значительного увеличения брахицефальных черепов в погребениях бронзового века; в них продолжает преобладать длинноголовый тип, точно так же как и в неолитический период.Однако в последующую энеолитическую эпоху в Центральной Европе явно брахицефальная раса заложила основы бронзового века. Эта раса, отличная от всех прочих не только строением черепов, но также и своей цивилизацией, известна как культура колоколовидных кубков или под названием «следопыты». Первое из этих названий происходит из отличительного типа сосудов, который всегда помещался в погребения носителей этой культуры, а второе основано на факте, что они повсеместно искали руды и драгоценные металлы; в Центральной Европе первые ценные изделия, изготовленные из золота и янтаря, найдены также в погребениях представителей этой культуры.
Но в континентальную Европу эти пришельцы – они не были очень многочисленными – прибыли не с востока, а с юго-запада. При распределении по территориям погребений выясняется, что большинство из них сосредоточено на юго-западе Германии, имеются они также в Силезии и вокруг Будапешта. Однако восточная граница этой культуры пока не определена, поэтому мы не можем исключить предположение о ее азиатских корнях. В данном вопросе решающую роль играет анализ погребального инвентаря. Самым типичным для носителей этой культуры изделием из металла является очень короткий, плоский, треугольной формы кинжал с расширяющимся лезвием, без ярко выраженного плеча и, вероятно, вставлявшийся в деревянную или костяную рукоятку (рис. 12, 3). Это оружие сразу же обнаруживает несомненные черты различия с азиатским кинжалом, имевшим ярко выраженные плечики и узкое лезвие. Подобные кинжалы все в больших количествах находят от Элама и Анау до Сирии и Трои (рис. 12, 1). С другой стороны, кинжал «следопытов» весьма обычен для Западной Европы и, возможно, попал туда из Египта.