Арин

– Не мечтай, – одёрнула её я. – Наверняка у него есть невеста. Та, с которой их помолвили ещё в колыбелях, подписав при этом брачное соглашение на полсотни страниц – кому какие земли отходят и что достанется будущим внукам. Итлунги никогда не женятся по любви, Лота. Для них это слишком большая роскошь.

– Я ни о чём похожем не думала, – она вспыхнула ярче макового цвета. – Просто он такой… обворожительный.

– Отлично, – усмехнулась я. – Хочешь, повернём обратно, чтобы ты могла ему в этом признаться?

– Арин! – ужаснулась Лота. – Как тебе не совестно предлагать такое! Разве может приличная девушка первая заговорить о таких вещах с мужчиной?!

– Откуда я знаю? Я же бессердечная, грубая старая дева. Вряд ли мне когда-нибудь повстречается мужчина, который заставит меня задуматься о подобном. И уж конечно не его внешность послужит тому причиной… Поедем в «Ключ», Лота, пока Мириан не раздала все номера.

«Ключ» был единственным местом, где я притерпелась жить во время пребывания в городе. Хозяйкой гостиницы являлась женщина примечательных наружности, характера и, не сомневаюсь, судьбы. Настоящее происхождение она скрывала тщательнее, чем иной мастер бережёт секреты своего ремесла. Возраст Мириан определить было невозможно. «Ключ» она содержала в образцовом порядке. Постояльцев с улицы не брала. Её гостями были постоянные клиенты, останавливающиеся в гостинице из года в год. Всех она знала наперечёт, в лицо. Чтобы получить номер у Мириан, требовалось поручительство как минимум двух завсегдатаев.

Я останавливалась у Мириан всегда, когда приезжала в Ские. Первый раз меня привезла сюда Неда – года в три, если не путаю. Здесь я жила, когда училась в школе, с двенадцати до двадцати лет, за вычетом каникул и праздников. За мной была закреплена чудесная солнечная комната на втором этаже, окнами в парк. Мириан удостаивала меня кивком и неизменным вопросом о здоровье отца – крайнее выражение любезности, оказываемое далеко не всем.

Несмотря на поздний для Ские час, она самолично восседала за конторкой, ожившая восковая фигура в неизменном строгом чёрном платье, с волосами, стянутыми на затылке в гладкий узел. Я шагнула ей навстречу.

Непостижимым образом пол вдруг оказался у меня прямо перед глазами. Напяленная в спешке и забытая за время путешествия юбка напомнила о себе. Я растянулась во весь рост, умудрившись одновременно подумать о трёх вещах: чистоте пола, целости костей и о том, не был ли человек, придумавший юбки, убеждённым женоненавистником. Красная от гнева, я, наконец, получила ключ от комнаты, расписалась в амбарной книге Мириан за себя и Лоту, заказала ужин на двоих в обеденном зале и удостоверилась, что Огонёк и Звёздочка устроены должным образом.

Первое, что я сделала, поднявшись в комнату, – это сорвала злополучную юбку.

После ужина, восхитительного, как обычно (Мириан всегда держала отменных поваров), приняв ванну, Лота завалилась на диван со свежим журналом мод (по-моему, материализовавшимся из воздуха, хоть она и щебетала что-то о любезной соседке по столу) и заявила, что не в состоянии шевельнуть ни рукой, ни ногой. Я, напротив, находилась в возбуждённом состоянии духа, не приглушённом ни поездкой, ни наступлением вечера. Устав мерить шагами ковёр от окна до двери, я решительно заявила, что пойду дышать свежим воздухом, благо, прогулки перед сном полезны для здоровья. Лота посмотрела на меня с неподдельным ужасом и кротко кивнула.

Темнело. Ские погружался в сумерки. Не прозрачно-голубые, весенние, не бархатно-синие, зимние, а сочно-лиловые, осенние, прочерченные блестящими лучами шпилей, позолоченных заходящим солнцем. Улицы были чисты и пустынны. Накануне праздника все спешили хорошенько отдохнуть и выспаться. Одно за другим гасли окна, стихали звуки. Редко-редко мне навстречу попадался прохожий, торопящийся или домой, или в гостиницу. Вечерние прогулки в Ские не в моде. Гуляют днём, по ровным дорожкам центрального парка (две аллеи, три скамейки), чинно раскланиваясь со знакомыми. Я же люблю сумерки, не день и не ночь, время кошек и мечтателей… И не свойственных людям поступков.

Я кружила по улочкам без цели, старательно не думая ни о чём, наслаждаясь видом разноцветных булыжников мостовых. И поняла, что обманывала себя, лишь уткнувшись в щит с изображением краснощёкого пьяницы со сползающей с плеши короной. «Приют старого короля» подмигивал мне рядами светящихся окон. Остановившись, я возмутилась. Честное слово, не хотела здесь оказаться! Я и дороги сюда от «Ключа» раньше не знала! Но факт – вещь упрямая. Отругав себя, как я того заслуживала, немедленно развернулась и почти бегом поспешила обратно.