Арина. Путь в преисподнюю

— Повеселилась она знатно, — поддержал его Аббадон, неожиданно хрюкнув от смеха, произнес: — Это, действительно, веселее десятка грешных африканок.

— Вы развлекались с африканками? — завидно протянул Бальтазар, за что тут же получил оплеуху.

Его жена Барбело, незаметно подошла и встала позади своего супруга, как раз в тот момент, когда Аббадон упомянул о сегодняшних развлечениях. Конечно, и он, и владыка, заметили притихшую демоницу, но не сообщили Бальтазару об этом, предвкушая дальнейшее.

— Я тебе покажу африканку, — подбоченившись, заметала молнии, в прямом смысле, из глаз Барбело.

— Вот за что ты меня ударила? — возмущенно потер свой затылок ее муж. — Я же не был там!

— Попробовал бы ты без меня к ним сунуться, — фыркнула та и, сев на свободное кресло, устремив свой заинтересованный взгляд на Люция, спросила у него: — Владыка, что это у тебя за сумасшедшая душа поселилась? Сегодня прибежал один из твоих чертей и визжал, что есть мочи, что тебя найти они не могут и просят Бальтазара что-либо с ней сделать, так как они с опасением ждут ее пробуждения.

— Вот я уверен, что твой благоверный тебе все поведал, — усмехнулся Люций.

— Твоя правда, — вздохнула она. — Что ты с ней будешь делать?

— А что с ней делать? — пожал плечами тот в ответ. — Разберемся что к чему и отправим к Адаму, — соврал владыка.

— Ну после того, что она устроила у тебя дома, сомневаюсь, что ей у него понравится, — рассмеялась Барбело.

Люций лишь прищурился и, улыбнувшись, кивнул, соображая в уме, что же вчера такое случилось с этой девицей, что она так разбушевалась? Неужели скрытый в ней демон, наконец проявил себя? Вполне возможно. Почувствовав себя в своей стихии, он мог расправить крылья и вырваться наружу. Хорошо бы! Этой Арине не помешало бы, так как вернувшись на землю, ей придется действовать довольно жестко, если не жестоко.

Глава 5

Месяц с момента обнаружения на лавочке перед окнами администрации странной души пролетел незаметно. Арина уже не так раздражала Люция, скорее она стала ему интересна. Ему нравилось наблюдать за тем, как девушка меняется: исчезла наивность из глаз, уступив место уверенности, поубавился страх перед владыкой. Но сближаться с этой душой демон не спешил. Не видел смысла в откровенных разговорах с ней. Ему хватило одного, в самый первый день, и то он внимательно слушал ее, зная абсолютно все о ее жизни, только для того, чтобы девушка выбралась из кокона боли и расправила крылья для своего дальнейшего предназначения.

Но даже для Люция было немного странным то, что всего лишь за один день пребывания в его царстве, Арина мало того, что спокойно рассказывала о своей судьбе и своем убийстве, открывая для самой себя неправоту многих своих поступков, так и то, что затем, не испугавшись чертей, дала им такой разнос, что те долго вспоминали и с опаской обходили странную гостью своего повелителя.

Но недели через две все поуспокоилось и позабылось, даже слухи о том, что владыка поселил у себя душу какой-то девицы, а сам теперь гостит у Аббадона. Жизнь вошла в привычное русло, к Арине как-то все попривыкли, и никто уже особо не обращал на нее внимание.

Люций, чтобы девушка не скучала, приставил к ней молодого черта, дабы тот сопровождал ее по царствию на прогулках.

В первый же свой променад, Арине захотелось посмотреть на котлы, в которых жарятся души, но чертенок отговорил ее, в красках описав, как стонут и кричат души в том месте. Девушка, согласившись с его доводами, попросила показать ей место более спокойное. На удивление, черт быстро сообразил и отвел ее к взяточникам. Увидев обычных людей в черных балахонах, со связанными за спиной руками, переносящих какие-то мешки с помощью рта, девушка не сдержала возглас возмущения, привлекая к себе внимание их надсмотрщика — демона Агвареса.

Демон, заприметив странную душу, одетую в земное одеяние, сразу понял, что эта та самая, которую владыка поселил у себя. Несмотря на то, что Бальтазар упоминал как-то, что Люций якобы поселил девицу у себя временно, что, дескать, она по ошибке попала в ад, и пока два повелителя разбираются что к чему, душа будет жить у владыки.

Агварес в это не верил. Зная своего повелителя, у которого, к слову сказать, не сыскал особого уважения, а он был абсолютно уверен в этом, только за то, что когда-то, давным-давно увел из-под носа понравившуюся тому сукубуса, теперь искренне полагал, что эта душа является очередной любовницей Люция.

Демон подошел к возмущенной девушке, не скрывая своего интереса, открыто разглядывая ее. Он никак не мог понять, чем эта душа могла привлечь владыку: она была невысокой, брюнетка с карими глазами, пусть и довольно-таки выразительными, пронзительными, стройная, грудь вполне. Но в ее взгляде не было ни капли похоти, в ее движениях, жестах ни одного намека на призыв. Девица не цепляла: мазнул взглядом, отметил привлекательность и забыл. А Люций предпочитал других: дерзких, похотливых, у которых в каждом движении был намек на дикий, необузданный секс.