Арина Родионовна

Выходит, в компании тогдашних спутников устремившегося в поэзию Александра Пушкина — подле Эротов, меж красавиц, пирующих студентов, певцов и воинов — сразу же нашлось место и для Арины Родионовны. Расставшись с «мамушкой» в 1811 году, Сверчок не забыл её. Вполне возможно, что и в многочисленных посланиях к любимой сестре, отосланных из Лицея, Пушкин расспрашивал про няню^[205]. Известно, что «он писал к ней письма»^[206], французские, — но ни они, ни ответы Ольги Сергеевны, к сожалению, до нас не дошли.

Шестилетнее «заточенье» царскосельских юношей подошло к концу, и 9 июня 1817 года в Лицее состоялся выпускной акт. Александр Пушкин получил свидетельство об окончании учебного заведения и чин коллежского секретаря. Спустя несколько дней он, назначенный на службу в Коллегию иностранных дел, принёс присягу.

А уже в начале июля всё семейство Пушкиных — родители, Ольга, Александр и Лев — покинули семикомнатную квартиру на Фонтанке близ Калинкина моста в доме вице-адмирала А. Ф. Клокачёва (в 5-м квартале 4-й Адмиралтейской части) и отправились на отдых в сельцо Михайловское. С ними была и «отставного полковника Сергея Пушкина служащая женщина Ирина Родионовна», недавно возвратившаяся в Петербург.

«Вышед из Лицея я почти тотчас уехал в псковскую деревню моей матери. Помню, как обрадовался сельской жизни, русской бане, клубнике и проч<ему>…» — написал Пушкин в автобиографических записках (XII, 304). Счастлива была и Арина Родионовна.

                                     В разны годы
Под вашу сень, Михайловские рощи,
Являлся я — когда вы в первый раз
Увидели меня, тогда я был —
Весёлым юношей, беспечно, жадно
Я приступал лишь только к жизни… (III, 996).

В течение полутора месяцев няня имела возможность каждодневно общаться с «ангелом» и прочими «пушкинятами».

В Петербург Пушкины уехали приблизительно 20 августа: у Александра подходил к концу испрошенный в Коллегии иностранных дел отпуск, Льву надо было поступать в очередной пансион, а сорокадвухлетняя Надежда Осиповна сызнова готовилась рожать.

Простите, верные дубравы!
Прости, беспечный мир полей,
И легкокрылые забавы
Столь быстро улетевших дней! (II, 34).

Родила Надежда Осиповна 14 ноября[207]. Восприемниками при крещении младенца в храме у Покрова в Коломне были его брат Лёвушка Пушкин и «вдова капитанша Марья Алексеева Гонимбал». (Учитывая это, А. И. Ульянский предположил, что «осенью 1817 года Арина Родионовна вместе с Марьей Алексеевной <…> приезжала из Михайловского в Петербург»^[208]. Такая версия и нам представляется вполне правдоподобной.)

В 1818–1820 годах наша героиня, видимо, проживала в псковской деревне безвыездно: в исповедных ведомостях петербургской Покровской Больше-Коломенской церкви за этот период она не упоминается. Очевидно, Арина Родионовна присутствовала при последних минутах жизни своей барыни, Марии Алексеевны Ганнибал, которая умерла в Михайловском 27 июня 1818 года и была похоронена в Святогорском монастыре, рядом со своим легкомысленным супругом О. А. Ганнибалом. Можно не сомневаться, что крестьянка приняла самое деятельное участие в траурных церемониях.

А накануне кончины Марии Алексеевны в сельцо приехали C. Л. и Н. О. Пушкины с дочерью Ольгой — они успели повидаться с умиравшей. Василий Львович Пушкин сообщал 2 августа князю П. А. Вяземскому в Варшаву: «Надежда Осиповна и Оленька в большом огорчении. Покойница была со всячинкой, и мне её вовсе не жаль, но здоровье Оленьки очень худо, и я о том сокрушаюсь. Александр остался в Петербурге; теперь, узнав о кончине бабушки своей, он, может быть, поедет к отцу»^[209].

Девятнадцатилетний Александр Пушкин, ведший жизнь весьма беспорядочную, «рассеянную», тогда так и не выбрался в сельцо Михайловское. «Удовольствия столичной жизни» (П. В. Анненков), поэтические и прочие дела увлекли его. «С ненасытностью африканской природы своей предавался он пылу страстей»^[210], а потом поэт опасно и надолго заболел. Только к лету 1819 года ему стало лучше, и в начале июля, испросив в Коллегии иностранных дел отпуск «на 28 дней», Пушкин уехал вслед за семейством в Псковскую губернию — как выразился его дядюшка, «очиститься в деревне от городских грехов, которых он, сказывают, накопил множество»^[211].

Но не успел Александр преклонить колена у святогорской могилы Марии Алексеевны Ганнибал, как тут же всем Пушкиным пришлось встать возле свежего холмика: умер их маленький сын и брат Платон.

Арине Родионовне Матвеевой, выпестовавшей троих «пушкинят», так и не было суждено заиметь на старости лет четвёртого.